Page 357 - И жили люди на краю

354
проехали, и ни встречной, ни попутной машины; рискованно
всё-таки такое путешествие; юг прилично напичкан японцами, и,
хотя подписан акт о безоговорочной капитуляции, отдельные
группы бродят в лесах. Старший лейтенант
– сосредоточенно-серьёзен; на подножках машины, заслоняя
спинами окна, ехали солдаты с автоматами; наверное, и в кузове
над кабиной стояли двое-трое парней, держа оружие наготове.
С горба дороги он увидел блеснувшую синеву залива и
всколыхнулся: вот те места! И спускается он в лощину, в
которую тогда въехали втроём со стороны моря; всё также
возвышается мыс – бывшая позиция артиллеристов.
– Товарищ Данилов, гляньте влево, – попросил Игнат
Игнатьевич. – На этом поле, точнее, по всему склону... да, теперь
тут и дома, и огороды. А берёза... честное слово, она. Вон та,
видите? Я её запомнил.
Он и не ожидал, что так нахлынут чувства: был рад, что
окинул взглядом поле, с которого удалось уйти живым и на
котором после во сне много раз погибал и воскресал; бедные
матросики, их косточки в прах рассыпались, а он... едет в
обратном направлении и только мысленно может сказать: видели
бы вы, братцы, как бежали японцы, сколько их в плен взято, и
весь остров опять наш. Поднимитесь!..
– О, ужас! – вскрикнул Игнат Игнатьевич. – Что это? Никак
человек? Данилов приказал шофёру:
– Стой!
И выпрыгнул из кабины. Солдаты высыпали из кузова,
взбудораженные; на толстой и длинной лиственничной ветке,
перекинутой через дорогу, висел солдат в расстёгнутой
гимнастёрке, без ремня, босой.
– Рядовой Никулин, снимите, – велел старший лейтенант.
– Первому отделению осмотреть местность справа, второму
– слева. Далеко не удаляться. Третьему отделению оставаться у