Page 941 - И жили люди на краю

938
немало людей. С ними уже сводили журналистские дороги. И
всегда терялся: о чём спрашивать и как? Тема для любой газеты
– нежелательная, по существу запретная. Но люди эти – без слов
– взбудораживали и сердце, и ум. К ним тянуло. Теперь манил к
себе и Михаил Алексеевич. Но что о нём можно рассказать? Где?
И надо ли это кому?..
В понедельник утром Игоря вызвали к Ливанову. Вошёл в
кабинет. За большим, искрящимся лаком столом сидели Юрий и
Валентин. Ливанов расхаживал, как бы разминаясь.
– Все в сборе, – проговорил он. – У меня надежда на вас.
Другие не напишут. Не могут...
Игорь это уже слышал. И не где-нибудь – на аппаратном
совещании Ливанов сказал, что ему подсовывают такие
документы, что их невозможно читать, ответственные
работники, а не способны нормальным русским языком изложить
то, чего хотят. Но у него теперь есть ребята, с которыми не
пропадёт, они всех заменят.
Опустив голову, Игорь в тот момент желал втянуть её под
воротник, как черепаха под панцирь. После совещания зашёл к
Юрию; кабинет у него был тоже с двойной дверью, небольшой, с
видом на проспект
– Зачем он так? И нам... мне, например, очень неудобно, и
их...
– Перестань! Их никаким колуном не прошибёшь.
Тут половина – во! – постучал по столу и открыл окно, чтобы
покурить. – А если серьёзно, нас поддержать... Пусть знают. Не
будь барышней. У него свои ставки. Думаешь, тогда шутил,
говоря, кого из нас хочет сделать? Нет, Игорёк, Артём Павлович
не шутит
– И тебе что, это надо?
– А почему бы?..
Юрий улыбался широко и лукаво, и можно было подумать,