Page 164 - Возле моря

чером пойдём в ресторан.
Жутко, чересчур жутко было смотреть на Толика, лежав-
шего в гробу. Собственно, она его и не видела – — его закрывала
белая холодная простынь. Его никто даже не поцеловал на про-
щание. И она не поцеловала – ей кто-то сказал, что у него почти
не осталось лица.
Когда Толика засыпали землёй и люди подходили к тёткам,
которые наливали в стаканчики водку, она тоже выпила, и её
тронули сзади за локоть.
Обернулась – Аркадий. Знала его немного, как одного из
знакомых Толика. Вспомнила, что в последние дни Толик гово-
рил об Аркадии скверно, зло, считал: «ему пора заказывать му-
зыку».
– Самый лучший друг, считай, – горестно сказал ей Арка-
дий. – Пацанами футбол гоняли. Он по левому краю. Не верит-
ся... – он хлюпнул носом и провёл ладонью по глазам. – Не могу
на кладбище долго находиться... Мы поедем. Может, с нами?
Место есть.
Ей было и холодно, и больно, и одиноко, и она плохо со-
ображала. С кем теперь ехать – какая разница?
Пошла за Аркадием к машине. Между прочим, он, как три
раза слышала от Толика, что-то должен. Вот и отдал бы ей. Се-
годня.
Ехали без единого слова. Будто машина неслась, и в ней –
никого. Наверно, после похорон у всех бывает оцепенение души.
Поражают простые мысли: вот чего-то хотел, добивался, с кем-то
боролся, думал, что у него всё получится, и чем всё это конча-
ется? Что и где от него осталось? Кто о нём будет помнить недели
через две? Неужели он зря родился и как совершенно ненужный
жил?
В голове завертелся стишок, который от кого-то слышала
когда- то или читала:
А вы на земле проживёте,
Как черви слепые живут,
И сказок про вас не расскажут,
И песен про вас не споют.

162