Page 166 - Земли родной многоголосье

Котовым ходить. И говорить о них. Категорически. Вы-
шло, конечно, некрасиво: сосед хорошо живет, спать
не дает! А что прикажете? Терпеть все это! Не слуша-
лась только десятилетняя дочка Ивана. Когда Витька с
аккордеоном выходил на крыльцо и выжимал из своих
клавиш через пень-колоду что-то похожее на «Во поле
береза стояла», пигалицa-Зойка, прячась за углом дома,
замирала и слушала. Витька это знал, щеки его горели,
а инструмент от излишних усилий издавал непотребные
звуки.
Почти год дистанцию держали. С наступлением тепла
стали потихоньку огороды оживлять: убирать и сжигать
мусор, поправлять грядки. У всех, как у людей, а ЭТО-
МУ и здесь надо выделиться. Чудак два года назад почти
весь надел в пять соток перекопал и засадил яблоневы-
ми саженцами. Стояли они у него, как на параде. Летом
побеленные, зимой укутанные мешковиной. Отродясь в
морозном сибирском краю яблони не приживались. Год
назад одна из них расцвела, народ к заборам прилип.
Удивлялись.
Весна была ранней, дружной. Земля задышала пол-
ной грудью, выпустила траву.
От изумрудной зелени непривычно хорошо внутри. В
таком раю век бы жить. Петр извертелся вокруг своих
яблонь. Рыхлит, подсыпает золу, грабельками расчища-
ет и поет, поет... Да так задушевно. На публику старает-
ся. Кому надо и не надо по нескольку раз мимо ограды
прошли. Все до одной яблони цвет набрали. Распуши-
лись. Того и гляди белой пеной вспухнут. Дождались: к
вечеру стали цветки распускаться. И – похолодало.
По радио сообщили – ночью заморозки, минус пять.

164