Page 130 - Сахалинские каторжанки

жизнью прощаюсь. Припомнила все обиды, которые мне
мгачинские люди причинили (учителя в особинку), и при-
шла к выводу, что умереть не жалко, а вовсе даже желатель-
но. Потом отца с матерью вспомнила: рыдать ведь будут. И
решила позвать на помощь. Кричу! А про меня, оказывает-
ся, забыли, орут в ответ:
– Дура, греби!
А чем грести? Палка – и та из рук выскочила. Мальчиш-
ки плыли ко мне, наверное, вечность.
– Спасибо, что не бросили, – буркнула я, пока, как ко-
ролева, сидела на плоту, а они его толкали, бултыхаясь по
горло в воде.
Мальчики очень странно на меня посмотрели:
– Ты чего, Зубчиха, мы ж могли и не доплыть! Надо
было с плота прыгать и вразмашку к берегу.
Я потупилась:
– Ну не смогла я чужое имущество бросить на произвол
судьбы!
С этих пор пацаны в моем классе шушукались:
– Бабы и вправду дуры!

Лыжный спорт и береженого бог бережет
На лыжи мгачинцы вставали очень рано – в первый год
своей жизни. Снегоступы для малышей делали их папа-
ши: обрезали свои взрослые полозья, место распила за-
чищали наждачной бумагой и прикручивали купленные
в скобяном магазине крепления для валенок. Палки тоже
отпиливали, а на маленький нижний обрубок насаживали
пластмассовую ручку, выкрученную с верхнего обрубка.
И вперед! Так росли все. Я тоже. Каждый год моей жиз-
ни лыжи становились все длиннее и уже. А когда в лыж-
ной секции появились первые беговые пластиковые, я
в нее записалась. Это было в пятом классе в 1981 году.
Спортивный инвентарь детям выдавали бесплатно, а если
лыжи ломались, то их заменяли новыми. Наш тренер был
очень смешным и маленьким старикашкой – корявым и
картавым. Но несмотря на это, он докатал меня до второго
взрослого разряда. А бросила я беговые лыжи, когда от на-

128