Page 35 - Сахалинские каторжанки

домов всего два – Зубковых и Бураковых. Поэтому пыль
в наших домах черная и маслянистая. На тротуарах слой
черного пепла, а если раззявить взгляд, то в глаз тут же
залетает крохотный угольный кусочек. Одно радует – ого-
род удобряется. Ну, так мамка говорила. А вообще, вопрос
спорный. И спорить, сидя за столом со своими друзьями
Каргаполовыми и Бургановыми, можно долго.
А Толик Каргаполов не спорит, он говорит мне:
– Инчик, пойдем на станцию!
– Надоел, мы там уже все-все-все облазили.
– Ну пойдем, там все равно интересно.
Нехотя плетусь за женихом. Внутри станции работает
совсем мало людей, поэтому по ее мрачным залам можно
лазить безнаказанно. Можно и снаружи по ярусам взби-
раться, и на угольной ленте поошиваться, а также пощупать
руками горы сажи и попереться отмывать их под уличными
фонтанами, которые предназначены для выброса лишней
воды из системы. А за фонтанчиками огороженная бетоном
речная запруда и шлюз. Ниже и выше шлюза течет река с
красноперкой, а на берегу страшно гудят электрические ге-
нераторы. Толик тянет меня именно к запруде, где регуляр-
но тонут люди. На дворе весна, скользко. Я поскальзыва-
юсь и падаю в воду. Минуту-другую держусь за бетонный
бордюр. И вправду засасывает! Кричу:
– Толик, спасай!
Он прибегает и на последней секунде меня вытаскивает.
Плетусь домой в мокром пальто, вся в опилках. Толик сле-
дом. Ну вот, опять мы нарушили покой и умиротворение
посиделок мамы Вали и тети Нины.
Что было дальше? Мать отмывала меня в железной ван-
не, шлепала и рыдала. Тетя Нина носилась по двору с хво-
ростиной в поисках сына Анатолия.

Первый борщ
Мама Валя и тетя Нина ушли в кино, отцы на работу, а
я и Толик остались у нас дома. Игрушки надоели, рисовать
наскучило, и мы решили что-нибудь приготовить. Выбор пал
на борщ. Толян следил за печкой, но следил не очень умело,
поэтому борщ закипал долго. Но все-таки мы его сварили.

33