Page 224 - СКАЗКИ

оформились в качестве цикла, была приостановлена и до 1882 г. не возобновлялась. Правда,
в 1880 г. был напечатан сатирический рассказ «Игрушечного дела людишки», задуманный
как начало особой серии, кукольной, и включенный впоследствии, когда Салтыков отказался
от продолжения этого цикла, в книгу сказок. В замысле сказочного цикла рассказ
«Игрушечного дела людишки» не был предусмотрен: в книге сказок – это единственное
произведение, выделяющееся по своим сюжетно-жанровым особенностям и включенное в
нее лишь по причине распада параллельно задуманного и в самом начале оставленного
цикла. В том же 1880 г. Салтыков написал две небольшие сказки: «Сенаторская ревизия» и
«Архиерейский насморк», которые не предназначались для печати, а были сочинены лишь
для чтения в кругу близких друзей писателя. К сказочному циклу они прямого отношения не
имеют, хотя и близки к составляющим его произведениям по своим
жанрово-композиционным признакам note_271.
За исключением трех сказок 1869 г. и рассказа «Игрушечного дела людишки», все
остальные 28 произведений сказочного цикла были написаны на протяжении четырех лет – в
1883-1886 гг.
Рассматривая сказки в порядке написания, можно наблюдать вполне определенную
эволюцию их жанровой формы. В 1869 г. Салтыков начинал со сказок, в которых
социальные типы выступают в их человеческих образах. Но уже в третьей из этих сказок
(«Дикий помещик») в человеческие черты образа привнесен зоологический элемент. В 1883
г., приступив к созданию самостоятельного сказочного цикла, Салтыков в течение полутора
лет творит преимущественно в форме животного эпоса.
Произведения, которыми во второй половине 1886 г. писатель закончил свою работу
над сказочным циклом, по своему жанру, стилю и тональности заметно отличаются от
предшествующих им сказок. Во-первых, сатирический смех, определявший
господствующую тональность прежних сказок, сменяется здесь то элегией по поводу
злосчастья, опутавшего угнетенные массы, то гневным, без смеха, негодованием на владык
мира, то вдохновенно-патетическим призывом к бесстрашной борьбе с презренным врагом.
Ослабление юмора в произведениях, завершающих сказочный цикл, объясняется как тем, что
они посвящены прежде всего проблемам народной жизни, горьким раздумьям писателя о
судьбах крестьянства и о перспективах освободительной борьбы, так и резким обострением
болезни, вследствие чего, жаловался Салтыков, юмор, который был его главною силой,
«совсем исчез». Во-вторых, в произведениях 1886 г. (за исключением «Гиены» и
«Ворона-челобитчика») Салтыков не прибегает к зоологическим образам и отходит
(опять-таки, за исключением «Ворона-челобитчика») вообще от жанра сказки в собственном
смысле слова. Эти произведения представляют собою или обработку преданий – «Христова
ночь (Предание)», «Гиена (Поучение)», или лирический монолог – «Приключение с
Крамольниковым (Сказка-элегия)», или типичный салтыковский сатирический рассказ –
«Праздный разговор», или, наконец, рассказ социально-бытового характера – «Деревенский
пожар (Ни то сказка, ни то быль)», «Путем-дорогою (Разговор)», который перебрасывал мост
от «Сказок» к последовавшей за ними книге «Мелочи жизни», составившей новое звено в
эволюции салтыковского реализма. Подзаголовки, к которым в прежних сказках Салтыков
не прибегал, обозначили этот сознаваемый самим автором отход произведений 1886 г. от
жанра сказки к рассказу («Ни то сказка, ни то быль»). Любопытно, что и
«Ворона-челобитчика», восходящего по форме к сказкам 1883-1886 гг., Салтыков
сопроводил теперь подзаголовком «сказка», чтобы указать на жанр произведения, попавшего
по времени написания в «несказочное» окружение.
Таким образом, сказки по своему жанровому составу не являются однородными. В
полном смысле слова сказками являются только двадцать четыре произведения. Особняком

note_271
См.: Из «детских сказок» Щедрина: Не предназначавшаяся для печати «басня» о царе Александре II и
Синоде / Публ. С. А. Макашина//Лит. наследство. 1959. Т. 67. С. 403– 406.