Page 257 - Рассказы

Кряхтя, она сползает с дивана, приближается ко мне и смотрит в ключ на расстоянии
вершка от моей спины.
И в глазах ее сияет неподдельное изумление и любопытство перед неразрешимой
загадкой природы…

Дети

I

Я очень люблю детишек и без ложной скромности могу сказать, что и они любят меня.
Найти настоящий путь к детскому сердцу – очень затруднительно. Для этого нужно
обладать недюжинным чутьем, тактом и многим другим, чего не понимают легионы разных
бонн, гувернанток и нянек.
Однажды я нашел настоящий путь к детскому сердцу, да так основательно, что потом и
сам был не рад…

* * *

Я гостил в имении своего друга, обладателя жены, свояченицы и троих детей, трех
благонравных мальчиков от 8 до 11 лет.
В один превосходный летний день друг мой сказал мне за утренним чаем:
– Миленький! Сегодня я с женой и свояченицей уеду дня на три. Ничего, если мы
оставим тебя одного?
Я добродушно ответил:
– Если ты опасаешься, что я в этот промежуток подожгу твою усадьбу, залью кровью
окрестности и, освещаемый заревом пожаров, буду голый плясать на неприветливом
пепелище, – то опасения твои преувеличены более чем на половину.
– Дело не в том… А у меня есть еще одна просьба: присмотри за детишками! Мы,
видишь ли, забираем с собой и немку.
– Что ты! Да я не умею присматривать за детишками. Не имею никакого понятия: как
это так за ними присматривают?
– Ну, следи, чтобы они все сделали вовремя, чтобы не очень шалили и чтобы им в то же
время не было скучно… Ты такой милый!..
– Милый-то я милый… А если твои отпрыски откажутся признать меня как
начальство?
– Я скажу им… О, я уверен, вы быстро сойдетесь. Ты такой общительный.
Были призваны дети. Три благонравных мальчика в матросских курточках и желтых
сапожках. Выстроившись в ряд, они посмотрели на меня чрезвычайно неприветливо.
– Вот, дети, – сказал отец, – с вами остается дядя Миша! Михаил Петрович.
Слушайтесь его, не шалите и делайте все, что он прикажет. Уроки не запускайте. Они,
Миша, ребята хорошие, и, я уверен, вы быстро сойдетесь. Да и три дня – не год же, черт
возьми!
Через час все, кроме нас, сели в экипаж и уехали.

II

Я, насвистывая, пошел в сад и уселся на скамейку. Мрачная, угрюмо пыхтящая троица
опустила головы и покорно последовала за мной, испуганно поглядывая на самые мои
невинные телодвижения.
До этого мне никогда не приходилось возиться с ребятами. Я слышал, что детская душа
больше всего любит прямоту и дружескую откровенность. Поэтому я решил действовать