Page 20 - Доктор Живаго

Она была способная ученица. Ее отмечала старая владелица и теперь стала приближать
к себе новая. Оле Деминой очень нравилась Лара.
Все оставалось, как при Левицкой. Как очумелые, крутились швейные машины под
опускающимися ногами или порхающими руками усталых мастериц. Кто-нибудь тихо шил,
сидя на столе и отводя на отлет руку с иглой и длинной ниткой. Пол был усеян лоскутками.
Разговаривать приходилось громко, чтобы перекричать стук швейных машин и
переливчатые трели Кирилла Модестовича, канарейки в клетке под оконным сводом, тайну
прозвища которой унесла с собой в могилу прежняя хозяйка.
В приемной дамы живописной группой окружали стол с журналами. Они стояли,
сидели и полуоблокачивались в тех позах, какие видели на картинках, и, рассматривая
модели, советовались насчет фасонов. За другим столом на директорском месте сидела
помощница Амалии Карловны из старших закройщиц, Фаина Силантьевна Фетисова,
костлявая женщина с бородавками в углублениях дряблых щек.
Она держала костяной мундштук с папиросой в пожелтевших зубах, щурила глаз с
желтым белком и, выпуская желтую струю дыма ртом и носом, записывала в тетрадку мерки,
номера квитанций, адреса и пожелания толпившихся заказчиц.
Амалия Карловна была в мастерской новым и неопытным человеком. Она не
чувствовала себя в полном смысле хозяйкою.
Но персонал был честный, на Фетисову можно было положиться.
Тем не менее время было тревожное. Амалия Карловна боялась задумываться о
будущем. Отчаяние охватывало ее. Все валилось у нее из рук.
Их часто навещал Комаровский. Когда Виктор Ипполитович проходил через всю
мастерскую, направляясь на их половину и мимоходом пугая переодевавшихся франтих,
которые скрывались при его появлении за ширмы и оттуда игриво парировали его развязные
шутки, мастерицы неодобрительно и насмешливо шептали ему вслед: «Пожаловал»,
«Ейный», «Амалькина присуха», «Буйвол», «Бабья порча».
Предметом еще большей ненависти был его бульдог Джек, которого он иногда
приводил на поводке и который такими стремительными рывками тащил его за собою, что
Комаровский сбивался с шага, бросался вперед и шел за собакой, вытянув руки, как слепой
за поводырем.
Однажды весной Джек вцепился Ларе в ногу и разорвал ей чулок.
— Я его смертью изведу, нечистую силу, — по-детски прохрипела Ларе на ухо Оля
Демина.
— Да, в самом деле противная собака. Но как же ты, глупенькая, это сделаешь?
— Тише, ты не ори, я вас научу. Вот яйца есть на Пасху каменные. Ну вот у вашей
маменьки на комоде…
— Ну да, мраморные, хрустальные.
— Ага, вот-вот. Ты нагнись, я на ухо. Надо взять, вымочить в сале, сало пристанет,
наглотается он, паршивый пес, набьет, сатана, пестерь, и — шабаш! Кверху лапки! Стекло!
Лара смеялась и с завистью думала: девочка живет в нужде, трудится. Малолетние из
народа рано развиваются. А вот поди же ты, сколько в ней еще неиспорченного, детского.
Яйца, Джек — откуда что берется? «За что же мне такая участь, — думала Лара, — что я все
вижу и так о всем болею?»

4

«Ведь для него мама — как это называется… Ведь он — мамин, это самое… Это гадкие
слова, не хочу повторять. Так зачем в таком случае он смотрит на меня такими глазами?
Ведь я её дочь».
Ей было немногим больше шестнадцати, но она была вполне сложившейся девушкой.
Ей давали восемнадцать лет и больше. У нее был ясный ум и легкий характер. Она была
очень хороша собой.