Page 23 - Превращение

темноту:
– Поглядите-ка, оно издохло, вот оно лежит совсем-совсем дохлое!

Сидя в супружеской постели, супруги Замза сначала с трудом преодолели испуг,
вызванный у них появлением служанки, а потом уже восприняли смысл ее слов.
Восприняв же его, господин и госпожа Замза, каждый со своего края, поспешно встали с
постели, господин Замза накинул на плечи одеяло, госпожа Замза поднялась в одной
ночной рубашке; так вошли они в комнату Грегора. Тем временем отворилась и дверь
гостиной, где ночевала, с тех пор как появились жильцы, Грета; она была совсем одета,
как если бы не спала, да и бледность ее лица говорила о том же.

– Умер? – сказала госпожа Замза, вопросительно глядя на служанку, хотя могла сама это
проверить и даже без проверки понять.
– О том и твержу, – сказала служанка и в доказательство оттолкнула веником труп
Грегора еще дальше в сторону. Госпожа Замза сделала такое движение, словно хотела
задержать веник, однако же не задержала его.

– Ну вот, – сказал господин Замза, – теперь мы можем поблагодарить бога.
Он перекрестился, и три женщины последовали его примеру. Грета, которая не спускала
глаз с трупа, сказала:
– Поглядите только, как он исхудал. Ведь он так давно ничего не ел. Что ему ни
приносили из еды, он ни к чему не притрагивался.
Тело Грегора и в самом деле было совершенно сухим и плоским, это стало по
настоящему видно только теперь, когда его уже не приподнимали ножки, да и вообще
ничего больше не отвлекало взгляда.
– Зайди к нам на минутку, Грета, – сказала госпожа Замза с печальной улыбкой, и Грета,
не переставая оглядываться на труп, пошла за родителями в спальню. Служанка
закрыла дверь и распахнула настежь окно. Несмотря на ранний час, свежий воздух был
уже тепловат. Стоял конец марта.
Трое жильцов вышли из своей комнаты и удивились, не увидев завтрака: о них забыли.
– Где завтрак? – угрюмо спросил служанку средний. Но служанка, приложив палец к
губам, стала быстро и молча кивать жильцам, чтобы они вошли в комнату Грегора. Они
вошли туда и в уже совсем светлой комнате обступили труп Грегора, спрятав руки в
карманах потертых своих пиджачков.
Тут отворилась дверь спальни и появился господин Замза в ливрее и с ним под руку с
одной стороны жена, а с другой – дочь. У всех были немного заплаканные глаза; Грета
нет-нет да прижималась лицом к плечу отца.
– Сейчас же оставьте мою квартиру! – сказал господин Замза и указал на дверь, не
отпуская от себя обеих женщин.
– Что вы имеете в виду? – несколько смущенно сказал средний жилец и льстиво
улыбнулся. Два других, заложив руки за спину, непрерывно их потирали, как бы в
радостном ожидании большого спора, сулящего, однако, благоприятный исход.

– Я имею в виду именно то, что сказал, – ответил господин Замза и бок о бок со своими
спутницами подошел к жильцу. Тот несколько мгновений постоял молча, глядя в пол,
словно у него в голове все перестраивалось.

– Ну что же, тогда мы уйдем, – сказал он затем и поглядел на господина Замзу так,
словно, внезапно смирившись, ждал его согласия даже и в этом случае.

Господин Замза только несколько раз коротко кивнул ему, вытаращив глаза. После этого
жилец и в самом деле тотчас направился широким шагом в переднюю; оба его друга,
которые, прислушиваясь, уже перестали потирать руки, пустились за ним прямо-таки
вприпрыжку, словно боялись, что господин Замза пройдет в переднюю раньше, чем они,
и отрежет их от их вожака. В передней все три жильца сняли с вешалки шляпы,