Page 97 - Зона

– Поесть бы надо. Не имеете права голодом морить.
– Права свои вы знаете, – усмехнулся Токарь, – но и я свои знаю…

Когда мы вышли, я сказал Фиделю:
– Ладно, не расстраивайся. Не ты, значит – другой.

Затем мы позавтракали овсяной кашей. Сунули в карманы хлеб. Оделись потеплее и
вышли на крыльцо.

Фидель достал из подсумка обойму, тут же, на ступеньках, зарядил автомат.
– Пошли, – говорю, – нечего время терять.

Мы направились к переезду. Там можно было сесть в попутный грузовик или лесовоз.
Позади оставался казарменный вылинявший флаг, унылые деревья над забором и мутное
белое солнце.
Шлагбаум был опущен. Фидель курил. Я наблюдал, как мимо проносится состав. Мне
удалось разглядеть голубые занавески, термос, лампу… Мужчину с папиросой… Я даже
заметил, что он в пижаме.

Все это было тошно…
Рядом затормозил лесовоз. Фидель махнул рукой шоферу. Мы оказались в тесной кабине,
где пахло бензином.
Фидель поставил автомат между колен. Мы закурили. Шофер повернулся ко мне и
спрашивает:

– За что тебя, парень?
Я говорю:

– Критиковал начальство…
Около водокачки дорога свернула к поселку. Я вынул из кармана часы без ремешка,
показал шоферу, говорю:
– Купи.

– А ходят?
– Еще как! На два часа точней кремлевских!

– Сколько?
– Пять колов.

– Пять?!
– Ну – семь.

Шофер остановил машину. Вынул деньги. Дал мне пять рублей. Потом спросил:

– Зачем тебе на гауптвахте деньги?
– Бедным помогать, – ответил я.
Шофер ухмыльнулся. Затем он еще долго разглядывал часы и прикладывал к уху.

– Тестю, – говорит, – преподнесу на именины, старому козлу…

Мы вышли из кабины. Темнеющая между сугробами лежневая дорога вела к поселку.
Он встретил нас гудением движка и скрипом полозьев. Обдал сквозняком пустынных