Page 17 - Аня в стране чудес

дыша, высунув длинный малиновый язык и полузакрыв огромные глаза.

Это для Ани и послужило выходом: она кинулась бежать и неслась до тех пор, пока лай
щенка не замер в отдалении.

— А все же, какой это был душка! — сказала Аня, в изнеможении прислоняясь к лютику и
обмахиваясь одним из его листков.

— Как хорошо, если бы я могла научить его всяким штукам, но только вот — я слишком мала!
Боже мой! Я и забыла, что не выросла снова! Рассудим, как бы достигнуть этого? Полагаю,
что нужно что-либо съесть или выпить. Но что именно — вот вопрос.

Аня посмотрела вокруг себя — на цветы, на стебли трав. Ничего не было такого, что можно
было бы съесть или выпить. Вблизи был большой гриб, приблизительно одного роста с ней; и
после того, как она посмотрела под ним и с боков, ей пришла мысль, что можно посмотреть,
не находится ли что-либо наверху.

Она, встав на цыпочки, вытянула шею и тотчас же встретилась глазами с громадной голубой
гусеницей, которая, скрестив руки, сидела на шапке гриба и преспокойно курила длинный
кальян, не обращая ни малейшего внимания ни на Аню, ни на что другое.

Глава 5. СОВЕТ ГУСЕНИЦЫ

Гусеница и Аня долго смотрели друг на друга молча.

Наконец Гусеница вынула кальян изо рта и обратилась к Ане томным, сонным голосом.

— Кто ты? — спросила Гусеница.

Это было не особенно подбадривающим началом для разговора. Аня отвечала несколько
застенчиво:

— Я… я не совсем точно знаю, кем я была, когда встала утром, а кроме того, с тех пор я
несколько раз «менялась».

— Что ты хочешь сказать этим? — сердито отчеканила Гусеница. — Объяснись!

— В том-то и дело, что мне трудно себя объяснить, — отвечала Аня, — потому что, видите
ли, я — не я.

— Я не вижу, — сухо сказала Гусеница.

— Я боюсь, что не могу выразиться яснее, — очень вежливо ответила Аня. — Начать с того,
что я сама ничего не понимаю: это так сложно и неприятно — менять свой рост по нескольку
раз в день.

— Не нахожу, — молвила Гусеница.

— Может быть, Вы этого сейчас не находите, — сказала Аня, — но когда Вам придется
превратиться в куколку — а это, Вы знаете, неизбежно, — а после в бабочку, то Вы,
наверное, почувствуете себя скверно.

— Ничуть, — ответила Гусеница.

Page 17/60