Page 8 - Привидение в инженерном замке

Глава восьмая

Один из четырех стоявших у гроба генерала кадетов, именно К-дин, переживая все эти
ощущения, забыл дисциплину и, стоя под ружьем, прошептал:

– Духи лезут к нам за папкиным носом.

Ламновского в шутку называли иногда «папкою», но шутка на этот раз не смешила
товарищей, а, напротив, увеличила жуть, и двое из дежурных, заметив это, отвечали К-дину:

– Молчи… и без того страшно, – и все тревожно воззрились в укутанное кисеею лицо
покойника.

– Я оттого и говорю, что вам страшно, – отвечал К-дин, – а мне, напротив, не страшно, потому
что мне он теперь уже ничего не сделает. Да: надо быть выше предрассудков и пустяков не
бояться, а всякий мертвец – это уже настоящий пустяк, и я это вам сейчас докажу.

– Пожалуйста, ничего не доказывай.

– Нет, докажу. Я вам докажу, что папка теперь ничего не может мне сделать даже в том
случае, если я его сейчас, сию минуту, возьму за нос.

И с этим, неожиданно для всех остальных К-дин в ту же минуту, перехватив ружье на локоть,
быстро взбежал по ступеням катафалка и, взяв мертвеца за нос, громко и весело вскрикнул:

– Ага, папка, ты умер, а я жив и трясу тебя за нос, и ты мне ничего не сделаешь!

Товарищи оторопели от этой шалости и не успели проронить слова, как вдруг всем им враз
ясно и внятно послышался глубокий болезненный вздох – вздох очень похожий на то, как бы
кто сел на надутую воздухом резиновую подушку с неплотно завернутым клапаном… И этот
вздох, – всем показалось, – по-видимому, шел прямо из гроба…

К-дин быстро отхватил руку и, споткнувшись, с громом полетел с своим ружьем со всех
ступеней катафалка, трое же остальных, не отдавая себе отчета, что они делают, в страхе
взяли свои ружья наперевес, чтобы защищаться от поднимавшегося мертвеца.

Но этого было мало: покойник не только вздохнул, а действительно гнался за оскорбившим
его шалуном или придерживал его за руку: за К-диным ползла целая волна гробовой кисеи, от
которой он не мог отбиться, – и, страшно вскрикнув, он упал на пол… Эта ползущая волна
кисеи в самом деле представлялась явлением совершенно необъяснимым и, разумеется,
страшным, тем более что закрытый ею мертвец теперь совсем открывался с его сложенными
руками на впалой груди.

Шалун лежал, уронив свое ружье, и, закрыв от ужаса лицо руками, издавал ужасные стоны.
Очевидно, он был в памяти и ждал, что покойник сейчас за него примется по-свойски.

Между тем вздох повторился, и, вдобавок к нему, послышался тихий шелест. Это был такой
звук, который мог произойти как бы от движения одного суконного рукава по другому.
Очевидно, покойник раздвигал руки, – и вдруг тихий шум; затем поток иной температуры
пробежал струею по свечам, и в то же самое мгновение в шевелившихся портьерах,
которыми были закрыты двери внутренних покоев, показалось

привидение . Серый человек! Да, испуганным глазам детей предстало вполне ясно

Page 8/10