Page 46 - Рассказы

А. П. Чехов. «Рассказы»

Глава четвертая. Чудеса в решете

Немного погодя опять вошел незнакомец и принес с собой какую-то странную вещь,
похожую на ворота и на букву П. На перекладине этого деревянного, грубо сколоченного П
висел колокол и был привязан пистолет; от языка колокола и от курка пистолета тянулись
веревочки. Незнакомец поставил П посреди комнаты, долго что-то развязывал и завязывал,
потом посмотрел на гуся и сказал:
– Иван Иваныч, пожалуйте!
Гусь подошел к нему и остановился в ожидательной позе.
– Ну-с, – сказал незнакомец, – начнем с самого начала. Прежде всего поклонись и сде-
лай реверанс! Живо!
Иван Иваныч вытянул шею, закивал во все стороны и шаркнул лапкой.
– Так, молодец… Теперь умри!
Гусь лег на спину и задрал вверх лапы. Проделав еще несколько подобных неважных
фокусов, незнакомец вдруг схватил себя за голову, изобразил на своем лице ужас и закричал:
– Караул! Пожар! Горим!
Иван Иваныч подбежал к П, взял в клюв веревку и зазвонил в колокол.
Незнакомец остался очень доволен. Он погладил гуся по шее и сказал:
– Молодец, Иван Иваныч! Теперь представь, что ты ювелир и торгуешь золотом и бри-
льянтами. Представь теперь, что ты приходишь к себе в магазин и застаешь в нем воров.
Как бы ты поступил в данном случае?
Гусь взял в клюв другую веревочку и потянул, отчего тотчас же раздался оглушитель-
ный выстрел. Каштанке очень понравился звон, а от выстрела она пришла в такой восторг,
что забегала вокруг П и залаяла.
– Тетка, на место! – крикнул ей незнакомец. – Молчать!
Работа Ивана Иваныча не кончилась стрельбой. Целый час потом незнакомец гонял
его вокруг себя на корде и хлопал бичом, причем гусь должен был прыгать через барьер и
сквозь обруч, становиться на дыбы, то есть садиться на хвост и махать лапками. Каштанка не
отрывала глаз от Ивана Иваныча, завывала от восторга и несколько раз принималась бегать
за ним со звонким лаем. Утомив гуся и себя, незнакомец вытер со лба пот и крикнул:
– Марья, позови-ка сюда Хавронью Ивановну!
Через минуту послышалось хрюканье… Каштанка заворчала, приняла очень храбрый
вид и на всякий случай подошла поближе к незнакомцу. Отворилась дверь, в комнату погля-
дела какая-то старуха и, сказав что-то, впустила черную, очень некрасивую свинью. Не обра-
щая никакого внимания на ворчанье Каштанки, свинья подняла вверх свой пятачок и весело
захрюкала. По-видимому, ей было очень приятно видеть своего хозяина, кота и Ивана Ива-
ныча. Когда она подошла к коту и слегка толкнула его под живот своим пятачком и потом о
чем-то заговорила с гусем, в ее движениях, в голосе и в дрожании хвостика чувствовалось
много добродушия. Каштанка сразу поняла, что ворчать и лаять на таких субъектов беспо-
лезно.
Хозяин убрал П и крикнул:
– Федор Тимофеич, пожалуйте!
Кот поднялся, лениво потянулся и нехотя, точно делая одолжение, подошел к свинье.
– Ну-с, начнем с египетской пирамиды, – начал хозяин.
Он долго объяснял что-то, потом скомандовал: «Раз… два… три!» Иван Иваныч при
слове «три» взмахнул крыльями и вскочил на спину свиньи… Когда он, балансируя кры-
льями и шеей, укрепился на щетинистой спине, Федор Тимофеич вяло и лениво, с явным
пренебрежением и с таким видом, как будто он презирает и ставит ни в грош свое искусство,

46