Page 122 - Брат, которому семь

Он ушёл во двор, и там Женька спросила его:

— Что, не взял, да?

— У него ладонь порезанная. Грести не может, — ответил Алька.

Потом он увидел, как Игорь и Веруха вышли из подъезда. У Верухи было
такое счастливое лицо, будто её пригласили лететь на Луну.

С этого дня в Алькину жизнь прокралась тревога.

Вроде бы ничего не изменилось. Игорь всё равно дружил с Алькой. Только

разговаривал с ним он реже и чаще приходил домой поздно. То в кино уйдёт
с Верухой, то на танцы. Наверху теперь не гудели надоедливые гаммы, не
мешали Альке. И потому громче слышались гудки поездов. Но Алька
старался не слушать их тревожные голоса. Он лежал и думал, как ненавидит

Веруху. Он даже хотел, чтобы она попала под машину или свалилась с
лестницы.

Но каждое утро Веруха спускалась с лестницы целая и невредимая, и на лице

у неё была глупая улыбка.

Прошёл ещё месяц, наступил июль, и скоро Альке должно было исполниться

восемь лет. Он очень ждал этого дня. Так ждал, что даже меньше стал
злиться на Веруху и обижаться на Игоря. И привык засыпать до его прихода.

Но за неделю до Алькиного дня рождения Игорь пришёл домой рано, в
половине шестого. Алька был в другой комнате. Он слышал, как Игорь завёл
с папой тихий разговор. Они говорили долго. И вдруг Игорь крикнул:

— Уеду! К чертям!

И снова заговорили тихо-тихо. И никто не подумал, как встревожился
Алька. Уедет? Куда он уедет? Но спросить Алька не решился.