Page 127 - Брат, которому семь

не попал, потому что встретил Лапу. Лапа приехал из лагеря коричневый от
загара, и лишь волосы стали ещё белее и всё так же торчали во все стороны.

— Алька! — обрадовался Лапа. — Здравствуй! Тебе привет от Мишки
Русакова. Помнишь, толстый такой? А ты куда идёшь? Я тебя тыщу лет не
видел…

Потом Лапа сказал, что идёт на вокзал собирать спичечные коробки для
коллекции. Пассажиры едут со всех сторон, и коробки у них с наклейками,
каких в этом городе никто даже и не видел.

— Наклейки — это чепуха, — сказал Алька. — Вот старинные монеты
собирать — это да.

— Конечно, — согласился Лапа. — Только мне наклейки и не нужны. Их
Борька Сазонов собирает, а у него есть клетка. Громадная, как курятник.

Можно целую стаю чечёток держать.

— Меняться будешь? — понял Алька.

— Меняться. На вокзал пойдёшь со мной?

Альке не велели одному ходить на вокзал. Но сейчас он рассудил, что идёт
не один, а с Лапой. К тому же они так давно не виделись.

— Топаем? — спросил Лапа.

— Топаем.

До вокзала было далеко, и они пришли, когда часы показывали почти девять.
Но солнце ещё светило, потому что стояли летние, долгие дни.

У входа на перрон дежурил дядька с красной повязкой.