Page 23 - Брат, которому семь

Но если бы кто-нибудь пустился в погоню за Алькой и за Лапой, чтобы
поймать их и пропесочить на вечерней линейке, то он увидел бы, что следы

ведут вовсе не в лес, а в сельмаг.

Так получилось потому, что у красного кирпичного сельмага с ржавой

вывеской Лапа вдруг замедлил шаги и спросил:

— Санька, ты мне друг?

Он всегда звал Альку Санькой. Понятно, Алька сказал, что друг. И тогда
Лапа попросил:

— Зайдем давай на минуточку. Охота аппарат посмотреть. Понимаешь,

"Смена-8". С дальномером.

Альке не хотелось смотреть "Смену-8" с дальномером. Ему хотелось

поскорей добраться до леса, пособирать на опушке чернику и вернуться
побыстрей в лагерь. Потому что, хоть светило яркое солнце, и весело шумели
деревья, и всё было хорошо, Альку точило беспокойство. Вдруг в лагере
узнают, что они удрали?

— Ну, на минуточку, — согласился Алька.

В магазине было душно. За прилавком сидел молодой продавец с очень

круглым и скучным лицом. На Альку и на Лапу он даже не посмотрел.
Молодой продавец шестой раз подряд слушал одну и ту же пластинку.

"О, Маржеле-е-ена-а!.." — голосил пыльный патефон.

Лапа сразу прилип к прилавку, где под стеклом лежала "Смена-8". Алька
постоял рядом, тоже посмотрел на аппарат, а потом ему стало скучно.

— Лапа, идём, — позвал он.

— Ага, — не двигаясь, сказал Лапа.