Page 25 - Брат, которому семь
P. 25
— Хорошие, — вздохнул Алька.
И в этом вздохе Лапа услышал тоску.
Продавец девятый раз заводил патефон. Лапа этим воспользовался и
пощупал незаметно брюки. Потом солидно сказал:
— Мощные штаны… И цена ничего: два рубля и тридцать копеек.
— Дорогие…
— Да не так уж и дорогие. Рупь, да рупь, да еще тридцать копеек…
— Рупь у меня есть, — сказал Алька. — И копейки есть. Мне мама дала на
дорогу. Марина отобрать хотела, чтоб ягод не покупал. Я не дал.
— Конечно, — повторил Лапа, — вещь стоящая.
Алькины глаза стали большими и блестящими. Он посмотрел Лапе в лицо и
решительно сказал:
— Лапа, ты мне друг?
— Факт!
— Лапа, дай рупь.
Лапа запустил пятерню в лохматую голову и озадаченно заморгал.
— Нету у меня. Сорок копеек только есть. На аппарат копил.
Алька опустил голову. Они ещё с минуту молча постояли у прилавка. Лапа
сказал:
— Айда!
— Айда, — прошептал Алька, но так тихо, что Лапа не слышал.
Патефон опять отчаянно звал Маржелену. Лапа посмотрел на Алькин
затылок с уныло поникшим хохолком и решительно махнул рукой.
