Page 429 - Рассказы. Повести. Пьесы

Пауза.

А я завтра.
Андрей. Навсегда?
Чебутыкин. Не знаю. Может, через год вернусь. Хотя, черт его знает… все равно…

Слышно, как где-то далеко играют на арфе и скрипке.

Андрей. Опустеет город. Точно его колпаком накроют.

Пауза.

Что-то произошло вчера около театра; все говорят, а я не знаю.
Чебутыкин. Ничего. Глупости. Соленый стал придираться к барону, а тот вспылил и
оскорбил его, и вышло так в конце концов, что Соленый обязан был вызвать его на дуэль.
(Смотрит на часы.) Пора бы, кажется, уж… В половине первого, в казенной роще, вот в
той, что отсюда видать за рекой… Пиф-паф. (Смеется.) Соленый воображает, что он
Лермонтов, и даже стихи пишет. Вот шутки шутками, а уж у него третья дуэль.
Маша. У кого?
Чебутыкин. У Соленого.
Маша. А у барона?
Чебутыкин. Что у барона?

Пауза.

Маша. В голове у меня перепуталось… Все-таки я говорю, не следует им позволять.
Он может ранить барона или даже убить.
Чебутыкин. Барон хороший человек, но одним бароном больше, одним меньше — не
все ли равно? Пускай! Все равно!

За садом крик: «Ау! Гоп-гоп!»

Подождешь. Это Скворцов кричит, секундант. В лодке сидит.

Пауза.

Андрей. По-моему, и участвовать на дуэли, и присутствовать на ней, хотя бы в
качестве врача, просто безнравственно.
Чебутыкин. Это только кажется… Нас нет, ничего нет на свете, мы не существуем, а
только кажется, что существуем… И не все ли равно!
Маша. Так вот целый день говорят, говорят… (Идет.) Живешь в таком климате,
того гляди, снег пойдет, и тут еще эти разговоры… (Останавливаясь.) Я не пойду в дом, я
не могу туда ходить… Когда придет Вершинин, скажете мне… (Идет по аллее.) А уже
летят перелетные птицы… (Глядит вверх.) Лебеди или гуси… Милые мои, счастливые
мои… (Уходит.)
Андрей. Опустеет наш дом. Уедут офицеры, уедете вы, сестра замуж выйдет, и
останусь в доме я один.
Чебутыкин. А жена?

Ферапонт входит с бумагами.

Андрей. Жена есть жена. Она честная, порядочная, ну, добрая, но в ней есть при всем