Page 425 - Рассказы. Повести. Пьесы

Кулыгин (в дверь). Маши здесь нет? (Встревоженно.) Где же она? Это странно…
(Уходит.)
Андрей. Не слушают. Наташа превосходный, честный человек. (Ходит по сцене
молча, потом останавливается.) Когда я женился, я думал, что мы будем счастливы… все
счастливы… Но боже мой… (Плачет.) Милые мои сестры, дорогие сестры, не верьте мне,
не верьте… (Уходит.)
Кулыгин (в дверь, встревоженно). Где Маша? Здесь Маши нет? Удивительное дело.
(Уходит.)

Набат, сцена пустая.

Ирина (за ширмами). Оля! Кто это стучит в пол?
Ольга. Это доктор Иван Романыч. Он пьян.
Ирина. Какая беспокойная ночь!

Пауза.

Оля! (Выглядывает из-за ширмы.) Слышала? Бригаду берут от нас, переводят куда-то
далеко.
Ольга. Это слухи только.
Ирина. Останемся мы тогда одни… Оля!
Ольга. Ну?
Ирина. Милая, дорогая, я уважаю, я ценю барона, он прекрасный человек, я выйду за
него, согласна, только поедем в Москву! Умоляю тебя, поедем! Лучше Москвы ничего нет на
свете! Поедем, Оля! Поедем!
Занавес

Действие четвертое

Старый сад при доме Прозоровых. Длинная еловая аллея, в конце которой видна река.
На той стороне реки — лес. Направо терраса дома; здесь на столе бутылки и стаканы;
видно, что только что пили шампанское. Двенадцать часов дня. С улицы к реке через сад
ходят изредка прохожие; быстро проходят человек пять солдат . Чебутыкин в
благодушном настроении, которое не покидает его в течение всего акта, сидит в кресле, в
саду, ждет, когда его позовут; он в фуражке и с палкой. Ирина , Кулыгин , с орденом на
шее, без усов, и Тузенбах , стоя на террасе, провожают Федотика и Родэ , которые
сходят вниз; оба офицера в походной форме.

Тузенбах (целуется с Федотиком). Вы хороший, мы жили так дружно. (Целуется с
Родэ.) Еще раз… Прощайте, дорогой мой!
Ирина. До свиданья!
Федотик. Не до свиданья, а прощайте, мы больше уж никогда не увидимся!
Кулыгин. Кто знает! (Вытирает глаза, улыбается.) Вот я и заплакал.
Ирина. Когда-нибудь встретимся.
Федотик. Лет через десять-пятнадцать? Но тогда мы едва узнаем друг друга, холодно
поздороваемся… (Снимает фотографию.) Стойте… Еще в последний раз.
Родэ (обнимает Тузенбаха). Не увидимся больше… (Целует руку Ирине.) Спасибо
за все, за все!
Федотик (с досадой). Да постой!
Тузенбах. Даст бог, увидимся. Пишите же нам. Непременно пишите.
Родэ (окидывает взглядом сад). Прощайте, деревья! (Кричит.) Гоп-гоп!