Page 430 - Рассказы. Повести. Пьесы
P. 430

том нечто принижающее ее до мелкого, слепого, этакого шершавого животного. Во всяком
               случае,  она  не  человек.  Говорю  вам  как  другу,  единственному  человеку,  которому  могу
               открыть  свою  душу.  Я  люблю  Наташу,  это  так,  но  иногда  она  кажется  мне  удивительно
               пошлой, и тогда я теряюсь, не понимаю, за что, отчего я так люблю ее или, по крайней мере,
               любил…
                     Чебутыкин   (встает).     Я, брат, завтра уезжаю, может, никогда не увидимся, так вот
               тебе мой совет. Знаешь, надень шапку, возьми в руки палку и уходи… уходи и иди, иди без
               оглядки. И чем дальше уйдешь, тем лучше.

                     Соленый     проходит  в  глубине  сцены  с  двумя  офицерами  ;  увидев  Чебутыкина,  он
               поворачивается к нему; офицеры идут дальше.

                     Соленый.    Доктор, пора! Уже половина первого. (Здоровается с Андреем.)
                     Чебутыкин.      Сейчас,  надоели  вы  мне  все.  (Андрею.)      Если  кто  спросит  меня,
               Андрюша, то скажешь, что я сейчас… (Вздыхает.)        Ох-хо-хо!
                     Соленый.     Он  ахнуть  не  успел,  как  на  него  медведь  насел.  (Идет  с  ним.)  Что  вы
               кряхтите, старик?
                     Чебутыкин.     Ну!
                     Соленый.    Как здоровье?
                     Чебутыкин   (сердито).     Как масло коровье.
                     Соленый.    Старик волнуется напрасно. Я позволю себе немного, я только подстрелю
               его,  как  вальдшнепа.  (Вынимает  духи  и  брызгает  на  руки.)    Вот  вылил  сегодня  целый
               флакон, а они все пахнут. Они у меня пахнут трупом.

                     Пауза.

                     Так-с… Помните стихи? А он, мятежный, ищет бури, как будто в бурях есть покой…
                     Чебутыкин.     Да. Он ахнуть не успел, как на него медведь насел. (Уходит с Соленым.)

                     Слышны крики: «Гоп-гоп! Ау!»
                     Андрей    и Ферапонт    входят.

                     Ферапонт.    Бумаги подписать…
                     Андрей    (нервно).  Отстань от меня! Отстань! Умоляю! (Уходит с колясочкой.)
                     Ферапонт.    На то ведь и бумаги, чтоб их подписывать. (Уходит в глубину сцены.)

                     Входят  Ирина     и  Тузенбах  (в  соломенной  шляпе),  Кулыгин    проходит  через  сцену,
               крича: «Ау, Маша, ау!»

                     Тузенбах.    Это,  кажется,  единственный  человек  в  городе,  который  рад,  что  уходят
               военные.
                     Ирина.    Это понятно.

                     Пауза.

                     Наш город опустеет теперь.
                     Тузенбах    (поглядев на часы).  Милая, я сейчас приду.
                     Ирина.    Куда ты?
                     Тузенбах.   Мне нужно в город, затем… проводить товарищей.
                     Ирина.    Неправда… Николай, отчего ты такой рассеянный сегодня?

                     Пауза.
   425   426   427   428   429   430   431   432   433   434   435