Page 76 - Дни и ночи

- А я приехала еще с той баржей и размещала раненых. Сейчас вместе переправимся.
Они перешли по шатким сходням на баржу, а с нее перелезли на пароходик. Аня
перескочила первая и подала Сабурову руку. Он принял ее руку и тоже перескочил с
неожиданной для себя легкостью. Нет, он был прав, что поехал: он был почти здоров.
Пароходик отчалил. Они сидели на борту, спустив ноги. Внизу тяжело колыхалась
Волга.
- Холоднее стало,- сказала Аня.
- Да.
Им обоим не хотелось говорить. Они сидели, прижавшись друг к другу, и молчали.
Пароходик приближался к берегу. Все кругом было почти как тогда, в первый раз.
Казалось, ничего не переменилось, если не считать, что в их жизнь вошло то, чего тогда не
было ни у него, ни у нее: они оба знали это про себя и молчали.
Берег все приближался.
- Готовь чалку! - послышался хриплый бас, точно такой же, как и тогда, полтора месяца
назад.
Пароходик причалил к разбитой в щепы пристани. Сабуров и Аня сошли одни из
последних, и хотя им до полка предстояло добираться вместе, Сабуров, сойдя на берег,
притянул к себе Аню, погладил ее по волосам и поцеловал. Они пошли рядом. Пришлось
взбираться вверх по темному, изрытому воронками откосу. Сабуров иногда оступался, но
шел быстро, почти не отставая от Ани. Под ногами опять была земля Сталинграда - та же
самая, холодная, твердая, не изменившаяся, не отданная немцам земля.
XVI
Стояли первые дни ноября. Снега выпало мало, и от бесснежья ветер, свистевший
среди развалин, был особенно леденящим. Летчикам с воздуха земля казалась пятнистой,
черной с белым.
По Волге шло сало. Переправа стала почти невозможной. Все с нетерпением ждали,
когда Волга наконец совсем станет. Хотя в армии сделали некоторые запасы провианта,
патронов и снарядов, но немцы атаковали непрерывно и ожесточенно, и боеприпасы таяли с
каждым часом.
От штаба армии теперь была отрезана еще одна дивизия, кроме дивизии Проценко.
Немцы вышли к Волге не только севернее Сталинграда, но и в трех местах в самом городе.
Сказать, что бои шли в Сталинграде, значило бы сказать слишком мало: почти повсюду бои
шли у самого берега; редко где от Волги до немцев оставалось полтора километра, чаще это
расстояние измерялось несколькими сотнями метров. Понятие какой бы то ни было
безопасности исчезло: простреливалось все пространство, без исключения.
Многие кварталы были целиком снесены бомбежкой и методическим артиллерийским
огнем с обеих сторон. Неизвестно, чего больше лежало теперь на этой земле - камня или
металла, и только тот, кто знал, какие, в сущности, незначительные повреждения наносит
большому дому один, даже тяжелый артиллерийский снаряд, мог понять, какое количество
железа было обрушено на город.
На штабных картах пространство измерялось уже не километрами и не улицами, а
домами. Бои шли за отдельные дома, и дома эти фигурировали не только в полковых и
дивизионных сводках, но и в армейских, представляемых во фронт.
Телефонная связь штаба армии с отрезанными дивизиями шла с правого берега на
левый и опять с левого на правый. Некоторые дивизии уже давно снабжались каждая сама по
себе, со своих собственных, находившихся на левом берегу, пристаней.
Работники штаба армии уже два раза сами защищали свой штаб с оружием в руках, о
штабах дивизий не приходилось и говорить.
Через четыре дня после того как Сабуров вернулся в батальон, Проценко вызвали в
штаб армии.
Когда в ответ на вопрос, сколько у него людей, Проценко доложил, что полторы
тысячи, и спросил, нельзя ли малость подкинуть, командующий, не дав ему договорить,