Page 4 - Старый гений

Сомнений, что все это именно так, как говорила старушка, не могло быть ни малейших.
Она научилась зорко следить за каждым шагом своего неуловимого должника и знала все его
тайности от подкупленных его слуг.
Завтра, стало быть, конец этой долгой и мучительной комедии: завтра он несомненно
улизнет, и надолго, а может быть, и навсегда, потому что его компаньонка, всеконечно, не
желала афишировать себя за миг иль краткое мгновенье.
Старушка все это во всех подробностях повергла уже обсуждению дельца, имеющего
чин из четырнадцати овчин и тот там же, сидя за ночвами у саечника в Мариинском пассаже,
отвечал ей:
«Да, дело кратко, но помочь еще можно: сейчас пятьсот рублей на стол, и завтра же
ваша душа на простор: а если не имеете ко мне веры – ваши пятнадцать тысяч пропали».
– Я, друг мой, – рассказывает мне старушка, – уже решилась ему довериться… Что же
делать: все равно ведь никто не берется, а он берется и твердо говорит: «Я вручу». Не гляди,
пожалуйста, на меня так, глаза испытуючи. Я нимало не сумасшедшая, – а и сама ничего не
понимаю, но только имею к нему какое-то таинственное доверие в моем предчувствии, и сны
такие снились, что я решилась и увела его с собою.
– Куда?
– Да видишь ли, мы у саечника ведь только в одну пору, всё в обед встречаемся. А
тогда уже поздно будет, – так я его теперь при себе веду и не отпущу до завтрего. В мои
годы, конечно, уже об этом никто ничего дурного подумать не может, а за ним надо
смотреть, потому что я должна ему сейчас же все пятьсот рублей отдать, и без всякой
расписки.
– И вы решаетесь?
– Конечно, решаюсь. – Что же еще сделать можно? Я ему уже сто рублей задатку дала,
и он теперь ждет меня в трактире, чай пьет, а я к тебе с просьбою: у меня еще двести
пятьдесят рублей есть, а полутораста нет. Сделай милость, ссуди мне, – я тебе возвращу.
Пусть хоть дом продадут – все-таки там полтораста рублей еще останется.
Знал я ее за женщину прекрасной честности, да и горе ее такое трогательное, – думаю:
отдаст или не отдаст – господь с ней, от полутораста рублей не разбогатеешь и не
обеднеешь, а между тем у нее мучения на душе не останется, что она не все средства
испробовала, чтобы «вручить» бумажку, которая могла спасти ее дело.
Взяла она просимые деньги и поплыла в трактир к своему отчаянному дельцу. А я с
любопытством дожидал ее на следующее утро, чтобы узнать: на какое еще новое штукарство
изловчаются плутовать в Петербурге?
Только то, о чем я узнал, превзошло мои ожидания: пассажный гений не постыдил ни
веры, ни предчувствий доброй старушки.

Глава пятая

На третий день праздника она влетает ко мне в дорожном платье и с саквояжем, и
первое, что делает, – кладет мне на стол занятые у меня полтораста рублей, а потом
показывает банковую, переводную расписку с лишком на пятнадцать тысяч…
– Глазам своим не верю! Что это значит?
– Ничего больше, как я получила все своя деньги с процентами.
– Какикм образом? Неужто все это четырнадцатиовчинный Иван Иваныч устроил?
– Да, он. Впрочем, был еще и другой, которому он от себя триста рублей дал – потому
что без помощи этого человека обойтись было невозможно.
– Это что же еще за деятель? Вы уж расскажите все, как они вам помогали!
– Помогли очень честно. Я как пришла в трактир и отдала Ивану Иванычу деньги – он
сосчитал, принял и говорит: «Теперь, госпожа, поедем. Я, говорит, гений по мысли моей, но
мне нужен исполнитель моего плана, потому что я сам таинственный незнакомец и своим
лицом юридических действий производить не могу». Ездили по многим низким местам и по