Page 19 - А зори здесь тихие

19

– Замечу дым, вылью все варево в тот же момент. Ясно говорю?
– Ясно, – упавшим голосом сказала Лиза.
– Нет, не ясно, товарищ боец. А ясно тогда будет, когда у меня топор попросишь да
подручных своих пошлешь сухостоя нарубить. И накажи им, чтобы тот рубили, который еще
без лишая стоит. Чтоб звонкий был. Тогда дыма не будет, а будет один жар.
Приказ приказом, а для примера он лично наломал сушняку, лично развел костер.
Потом, когда с Осяниной на местности занимался, все туда поглядывал, но дыма видно не
было, только воздух дрожал над камнями, но про то знать надо было или глаз иметь
наметанный, а у немцев, понятное дело, такого глаза быть не могло.
Пока там тройка эта кашеварила, Васков с младшим сержантом Осяниной и бойцом
Комельковой всю гряду излазили. Определили места, сектора обстрелов, ориентиры.
Расстояние до ориентиров Федот Евграфыч лично парами шагов проверил и занес в
стрелковую карточку, как того требовал устав.
К тому времени обедать кликнули. Расселись попарно, как шли, и коменданту котелок
достался пополам с бойцом Гурвич. Она, конечно, заскромничала, ложкой уж слишком часто
постукивать начала, самое варево ему сбрасывая. Старшина сказал неодобрительно:
– Напрасно стучишь, товарищ переводчик. Я тебе, понимаешь, не дролюшка, и нечего
мне кусочки подкладывать. Наворачивай, как бойцу положено.
– Я наворачиваю, – улыбнулась она.
– Вижу! Худющая, как весенний грач.
– У меня конституция такая.
– Конституция?.. Вон у Бричкиной такая же конституция, как у нас у всех, а – в теле.
Есть на что поглядеть…
После обеда чайку напились: Федот Евграфыч еще на марше брусничного листа
насобирал, его и заварили. Отдохнули полчасика, и старшина приказал построиться.
– Слушай боевой приказ! – торжественно начал он, хотя где-то внутри сомневался, что
правильно поступает насчет этого приказа. – Противник силою до двух вооруженных до
зубов фрицев движется в район Вопь-озера с целью тайно пробраться на Кировскую
железную дорогу и Беломорско-Балтийский канал имени товарища Сталина. Нашему отряду
в количестве шести человек приказано держать оборону Синюхиной гряды, где и захватить
противника в плен. Сосед слева – Вопь-озеро, сосед справа – Легонтово озеро… – Старшина
помолчал, откашлялся, расстроенно подумал, что приказ, пожалуй, следовало бы сначала
написать на бумажке, и продолжал: – Я решил встретить врага на основной позиции и, не
открывая огня, предложить ему сдаться. В случае сопротивления одного убить, а второго все
ж таки взять живым. На запасной позиции оставить все имущество под охраной бойца
Четвертак. Боевые действия начинать только по моей команде. Своими заместителями
назначаю младшего сержанта Осянину, а ежели и она выйдет из строя, то бойца Гурвич.
Вопросы?
– А почему это меня в запасные? – обиженно спросила Четвертак.
– Несущественный вопрос, товарищ боец. Приказано вам, вот и выполняйте.
– Ты, Галка, наш резерв, – улыбнулась Осянина.
– Вопросов нет, все ясненько, – бодро сказала Комелькова.
– А ясненько, так прошу пройти на позицию.
Он развел бойцов по местам, что загодя прикинул вместе с Осяниной, указал каждой
ориентиры и углы обзора и еще раз предупредил, чтоб лежали как мыши.
– Чтоб и не шевельнулся никто. Первым я с ними говорить буду.
– По-немецки? – съехидничала Гурвич.
– По-русски! – резко сказал старшина. – А вы переведете, ежели не поймут. Ясно
говорю?
Все промолчали.
– Ежели вы и в бою так высовываться будете, то санбата поблизости нету. И мамань
тоже.