Page 3 - Звездные корабли

вниз длинный ствол орудия, утопавший концом в гуще травы.
Цветущее поле не пересекалось ни одной тропинкой, ни одного следа человека или
зверя не было видно в плотной заросли бурьяна, ни звука не доносилось оттуда. Только
встревоженная сойка резко трещала где-то вверху да издали доносился шум трактора.
Майор взобрался на поваленный ствол дерева и долго стоял неподвижно. Молчал и
шофер майора.
Шатрову невольно вспомнилась полная торжественной печали латинская надпись,
обычно помещавшаяся в старину над входом в анатомический театр: «Hic locus est, ubi mors
gaudet sucurrere vitam», в переводе означавшая: «Это место, где смерть ликует, помогая
жизни».
К майору подошел маленького роста сержант, начальник группы саперов. Веселость
его показалась Шатрову неуместной.
– Можно начинать, товарищ гвардии майор? – звонко спросил сержант. – Откуда
поведем?
– Отсюда. – Майор ткнул палкой в куст боярышника. – Направление – точно на ту
березку…
Сержант и приехавшие с ним четыре бойца приступили к разминированию.
– Где же тот танк… Виктора? – тихо спросил Шатров. – Я вижу только немецкие.
– Сюда посмотрите, – повел рукой майор налево, – вот вдоль этой группы осин. Видите
– там маленькая березка на холме? Да? А правее нее – танк.
Шатров старательно присмотрелся. Небольшая береза, чудом уцелевшая на поле
сражения, едва трепетала своими свежими нежными листочками. И среди бурьяна в двух
метрах от нее выступала груда исковерканного металла, издалека казавшаяся лишь красным
пятном с черными провалами.
– Видите? – спросил майор и на утвердительный жест профессора добавил: – А еще
левее, туда, вперед, – там мой танк. Вот тот, горелый. В тот день я…
К ним подошел кончивший работу сержант:
– Готово! Тропочку проложили.
Профессор и майор направились к желанной цели. Танк показался Шатрову похожим
на огромный исковерканный череп, зияющий черными дырами больших проломов. Броня,
погнутая, закругленная и оплавленная, багровела кровоподтеками ржавчины.
Майор с помощью своего шофера взобрался на разбитую машину, долго рассматривал
что-то внутри, засунув голову в открытый люк. Шатров вскарабкался следом и встал на
расколотой лобовой броне против майора. Тот высвободил голову, сощурился на свету и
угрюмо сказал:
– Самому вам лезть незачем. Подождите, мы с сержантом все осмотрим. Если уж не
найдем, тогда, чтобы убедиться, пожалуйте.
Ловкий сержант быстро нырнул в машину и помог влезть майору. Шатров озабоченно
склонился над люком. Внутри танка воздух был душный, пропитанный прелью и слабо
отдавал запахом машинного масла. Майор для верности зажег фонарик, хотя внутрь машины
проникал свет через пробоины. Он стоял согнувшись, стараясь в хаосе исковерканного
металла определить, что было полностью уничтожено. Майор, видимо, попробовал
поставить себя на место командира танка, вынужденного спрятать в нем ценную для себя
вещь, и принялся последовательно осматривать все карманы, гнезда и закоулки. Сержант
проник в моторное отделение, долго ворочался и кряхтел там.
Вдруг майор заметил на уцелевшем сиденье планшетку, засунутую позади подушки, у
перекладины спинки. Он быстро вытащил ее. Кожа, побелевшая и вздувшаяся, оказалась
неповрежденной; сквозь мутную сетку целлулоида проглядывала испорченная плесенью
карта. Майор нахмурился, предчувствуя разочарование, с усилием отстегнул заржавевшие
кнопки. Шатров с нетерпением переминался с ноги на ногу. Под картой, сложенной в
несколько раз, была серая тетрадь в твердом гранитолевом переплете.
– Нашел! – И майор подал в люк планшетку.