Page 280 - Два капитана

своими людьми и шхуна, замерзшая во льдах у берегов
Ямала, годами шла путем Нансена к Гренландии с мертвой
командой? Или в холодную, бурную ночь, когда не вид­
но ни звезд, ни луны, ни северного сияния, она была
раздавлена льдами, и с грохотом полетели вниз мачты,
стеньги и реи, ломая все на палубе и убивая людей,
в предсмертных судорогах затрещал корпус, и через два
часа пурга уже занесла снегом место катастрофы?
Или еще живут где-нибудь на безлюдном полярном
острове люди со «Св. Марии», которые могли бы расска­
зать о судьбе корабля, о судьбе капитана? Ведь прожили
же несколько лет на необитаемом уголке Шпицбергена
шесть русских матросов, били медведей и тюленей, пита­
лись их мясом, одевались в их шкуры, устилали шкурами
пол своего шалаша, который они сделали из льда и снега!
Да нет, куда там! Минуло двадцать лет, как была вы­
сказана «детская», «безрассудная» мысль покинуть ко­
рабль и идти на Землю Марии. Пошли ли они на эту
землю? Дошли ли?

Г лава восьмая
СЕМЕЙСТВО ДОКТОРА

Всю зиму я разбирал эти дневники, а между тем моя
жизнь в Заполярье шла своим путем. Я возил в Красно­
ярск инструменты для лесозаводов и в конце концов до­
вел этот маршрут до восьми с половиной летных часов.
Я перебрасывал изыскательские партии в Норильск, во­
зил учителей, врачей, партработников в глухие ненецкие
районы. С известным летчиком М. я был на Диксоне.
Мне приходилось летать по притокам Енисея, Курейке и
Нижней Тунгуске.
Но, возвращаясь в Заполярье, я прежде всего отправ­
лялся к доктору,— разумеется, после парикмахерской и
бани.
Я очень привязался к доктору и его семейству, и они
меня, кажется, полюбили. Это было очень смешно, что
доктор относился ко мне как к своему произведению,—
он даже иногда прищуривал один глаз, как будто все-таки
не совсем доверял, что я — тот самый худенький черный
мальчик в больших штанах, который когда-то твердил:
«кура, седло, ящик». Конечно, теперь он не казался мне
277