Page 643 - Два капитана

нец,— а я все еще не мог привыкнуть к мысли, что Катя
со мною.
— Знаешь, о чем я думал чаще всего? Что я мало
любил тебя и забывал о том, как тебе трудно со мною.
— А я думала, как тебе было трудно со мною. Когда
ты уезжал и я волновалась за тебя, со всеми тревогами,
заботами, страхом, это было все-таки счастье.
Мы говорили, и она еще продолжала что-то устраи­
вать, как всегда в гостиницах, даже в поездах — везде,
где мы бывали вдвоем. Это была привычка женщины,
постоянно переезжающей с мужем с места на место,— и
с какою жалостью, нежностью, раскаянием я почувство­
вал Катю в этой печальной привычке!
Потом пришел сосед, тот самый моряк, который ска­
зал, что я не способен разобраться в обстановке поляр­
ной ночи, толстый, низенький, красный человек и вели­
колепный едок — в этом мы убедились немного позднее.
Он зашел познакомиться и с первого слова объявил,
что он — коллега Ивана Иваныча, приехавший в Поляр­
ное, чтобы испытать на подводных лодках какие-то спаса­
тельные приборы. Вечером он собирался в Мурманск, но
проклятая пурга спутала все расчеты.
— Не дают «добро»1,— сказал он со вздохом.— Так
что больше ничего не остается, как закусить и выпить.
У Ивана Иваныча были вино и консервы, но моряк
сказал, что это не то, и принес свои вино и консервы.
Пыхтя, он открыл консервы и, зачем-то засучив рукава,
стал подогревать их на камине. Мы с Катей что-то ели
весь день, и он, не очень огорчившись нашим отказом,
сам быстро, аппетитно все съел и выпил. Он уже знал
от доктора, что мы потеряли и нашли друг друга, и
поздравил нас, а потом объявил, что знает тысячи подоб­
ных историй.
— И это еще удачно, что ни вы, ни мадам не жалеете
о холостой жизни,— поучительно сказал он.— Да-с,
бывает и так!
Не помню, о чем еще мы болтали, только помню, что
оттого, что, кроме нас, был еще кто-то чужой, еще острее
чувствовалось счастье.
Потом он ушел и весь вечер звонил в порт — не дают
ли «добро»? Но какое уж там «добро», когда пурга еще

1 «Д о б р о» — разрешение покинуть гавань.
639