Page 651 - Два капитана

место. Самый его вид нетерпеливого ожидания чего-то
хорошего или хотя бы веселого, казалось, производил
шум. Даже когда он молчал, слышно было, как он пых­
тит, жует или просто громко дышит.
За ним — если считать по шуму — очевидно, следовал
я. В самом деле, никогда я еще так много не говорил, не
пил, не смеялся! Как будто чувство, которое овладело
мною, когда я увидел Катю, так и осталось в душе —
все летело, летело куда-то... Куда? Кто знает! Я верил,
что к счастью. Что касается доктора Ивана Иваныча,
который чувствовал себя совсем больным после гибели
сына, то и он оживал на наших вечерах и все чаще
цитировал — главным образом по поводу международных
проблем — своего любимого автора, Козьму Пруткова.
Наконец на последнее место — если считать по шу­
му — нужно поставить моего штурмана, который вообще
не говорил ни слова, а только задумчиво сдвигал брови
и, вынув трубку изо рта, выпускал шары дыма. Я любил
его — кажется, я уже упоминал об этом — за то, что он
был превосходным штурманом и любил меня — черта,
которая всегда нравилась мне в людях.
А Катя хозяйничала. Как у нее получалось, что это
наш дом, что мы принимаем гостей и от души стараемся,
чтобы они были сыты и пьяны, не знаю! Но получалось.
Конечно, не было бы этих вечеров, этого счастья
встреч с Катей, когда наутро она провожала меня и роб­
кое, молодое солнце, похожее на детский воздушный
шар — солнце начала полярного дня,— как будто нароч­
но для нас поднималось над линией сопок... не было бы
этого душевного подъема или он был бы совершенно дру­
гим, если бы радио каждую ночь не приносило известий
о наших победах. Это был общий подъем, который с
одинаково нарастающей силой чувствовался не только
здесь, на Севере, где был крайний правый фланг войны и
где на диком, срывающемся в воду утесе стоял послед­
ний солдат сухопутного фронта, но и на любом участке
этого фронта.
Уже отгремели последние выстрелы в Сталинграде;
черные от копоти бойцы вылезли из водосточных люков и,
щурясь от света, от снега, смотрели на испепеленный от­
воеванный город,— среди гранитных сопок Полярного
гулко отозвалось эхо этой великой победы. Кажется, мы
сделали все возможное, чтобы оно покатилось и дальше —
647