Page 99 - Два капитана

случае открыть всему свету позор. Между тем ребенок
вырос и хочет жениться. Вот тут-то и начиналась тра­
гедия.
Немного странно было, что все лучшие роли в нашем
театре Иван Павлович (так звали Кораблева) отдавал
ребятам, на которых давно махнули рукой. В трагедии
«Настал час» роль приемыша — благородный герой и
положительный тип — играл Гришка Фабер, гроза педа­
гогов, первый заводила хулиганских затей. Он играл
хорошо, только слишком орал. Его вызывали одиннадцать
раз. Он стоял за кулисами мокрый, как мышь, дрожа от
волнения, не веря своим ушам, а его вызывали и вызы­
вали. Он прославился. Потом этот прославленный актер
стал дьявольски важничать, но перестал хулиганить.
Словом, театр произвел самое неожиданное действие
на четвертую школу. Ребята, ходившие в школу «не
столько заниматься, сколько питаться», как говорил Ко­
раблев, неожиданно оказались в «трудовых отношениях».
Между прочим, не особенно хвастая, могу сказать, что
это был превосходный театр. Мы даже выезжали на
гастроли в другие школы.
Каждый день мы ходили к Кораблеву — он жил в
Воротниковском — и слушали, как репетируют наши ак­
теры. Репетицию с участием Гришки Фабера можно было
слушать со двора, не заходя в квартиру. Вообще это было
страшно интересно. Сперва я расклеивал афиши, потом
стал рисовать их, и одна, с зеленым попугаем, так уда­
лась, что Кораблев взял ее на память.
О четвертой школе стали говорить в Москве, а в чет­
вертой школе стали говорить о Кораблеве: главный ре­
жиссер, он же главный гример, бутафор и декоратор. Де­
вочки из старших классов открыли, что Кораблев — кра­
сивый. Не красивый, а интересный. Ну что ж! Он и в
самом деле был интересный, особенно когда приходил
в новом сером костюме, сухощавый, стройный, курил из
длинного мундштука и, смеясь, трогал пальцем усы.
Не знаю, понравился ли наш театр другим педаго­
гам. Николай Антоныч на каждой премьере сидел в пер­
вом ряду и хлопал громче всех. Стало быть, понравился.
Но, кажется, он был не очень доволен тем, что теперь
в школе на все лады склонялось имя Кораблева:
«Я скажу Иван Павлычу», «Меня послал Иван Павлыч»
и так далее. Пожалуй, это было ни к чему — все время
96