Page 26 - Белые ночи

нами делается. То останавливались и долго разговаривали на одном месте, то опять
пускались ходить и заходили бог знает куда, и опять смех, опять слезы... То Настенька вдруг
захочет домой, я не смею удерживать и захочу проводить ее до самого дома; мы пускаемся в
путь и вдруг через четверть часа находим себя на набережной у нашей скамейки. То она
вздохнет, и снова слезинка набежит на глаза; я оробею, похолодею... Но она тут же жмет
мою руку и тащит меня снова ходить, болтать, говорить...
— Пора теперь, пора мне домой; я думаю, очень поздно, — сказала наконец
Настенька, — полно нам так ребячиться!
— Да, Настенька, только уж я теперь не засну; я домой не пойду.
— Я тоже, кажется, не засну; только вы проводите меня...
— Непременно.
— Но уж теперь мы непременно дойдем до квартиры.
— Непременно, непременно...
— Честное слово?.. потому что ведь нужно же когда-нибудь воротиться домой!
— Честное слово, — отвечал я смеясь...
— Ну, пойдемте!
— Пойдемте.
— Посмотрите на небо, Настенька, посмотрите! Завтра будет чудесный день; какое
голубое небо, какая луна! Посмотрите: вот это желтое облако теперь застилает ее, смотрите,
смотрите!.. Нет, оно прошло мимо. Смотрите же, смотрите!..
Но Настенька не смотрела на облако, она стояла молча, как вкопанная; через минуту
она стала как-то робко, тесно прижиматься ко мне. Рука ее задрожала в моей руке; я
поглядел на нее...Она оперлась на меня еще сильнее.
В эту минуту мимо нас прошел молодой человек. Он вдруг остановился, пристально
посмотрел на нас и потом опять сделал несколько шагов. Сердце во мне задрожало...
— Настенька, — сказал я вполголоса, — кто это, Настенька?
— Это он! — отвечала она шепотом, еще ближе, еще трепетнее прижимаясь ко мне... Я
едва устоял на ногах.
— Настенька! Настенька! это ты! — послышался голос за нами, и в ту же минуту
молодой человек сделал к нам несколько шагов.
Боже, какой крик! как она вздрогнула! как она вырвалась из рук моих и порхнула к
нему навстречу!.. Я стоял и смотрел на них как убитый. Но она едва подала ему руку, едва
бросилась в его объятия, как вдруг снова обернулась ко мне, очутилась подле меня, как
ветер, как молния, и, прежде чем успел я опомниться, обхватила мою шею обеими руками и
крепко, горячо поцеловала меня. Потом, не сказав мне ни слова, бросилась снова к нему,
взяла его за руки и повлекла его за собою.
Я долго стоял и глядел им вслед... Наконец оба они исчезли из глаз моих.

УТРО

Мои ночи кончились утром. День был нехороший. Шел дождь и уныло стучал в мои
стекла; в комнатке было темно, на дворе пасмурно. Голова у меня болела и кружилась;
лихорадка прокрадывалась по моим членам.
— Письмо к тебе, батюшка, по городской почте, почтарь принес, — проговорила надо
мною Матрена.
— Письмо! от кого? — закричал я, вскакивая со стула.
— А не ведаю, батюшка, посмотри, может, там и написано от кого.
Я сломал печать. Это от нее!
"О, простите, простите меня! — писала мне Настенька, — на коленях умоляю вас,
простите меня! Я обманула и вас и себя. Это был сон, призрак... Я изныла за вас сегодня;
простите, простите меня!..
Не обвиняйте меня, потому что я ни в чем не изменилась пред вами; я сказала, что буду