Page 28 - Путешествие из Петербурга в Москву

– Скажи же, чем ты торгуешь?
– Ничем, ей, ничем. С тех пор как я пришел в несостояние, парень мой торгует.
Нынешним летом, слава богу, поставил льну на двадцать тысяч.
– На будущее, конечно, законтрактует на пятьдесят, возьмет половину денег вперед и
молодой жене построит дом…
Алексей Карпович только что улыбается:
– Старинный шутник, благодетель мой. Полно молоть пустяки; возьмемся за дело.
– Я не пью, ты знаешь.
– Да хоть прикушай.
Прикушай, прикушай, – я почувствовал, что у меня щеки начали рдеть, и под конец пира
я бы, как и другие, напился пьян. Но, по счастию, век за столом сидеть нельзя, так как всегда
быть умным невозможно. И по той самой причине, по которой я иногда дурачусь и брежу, на
свадебном пиру я был трезв.
Вышед от приятеля моего Карпа Дементьича, я впал в размышление.
Введенное повсюду вексельное право, то есть строгое и скорое по торговым
обязательствам взыскание, почитал я доселе охраняющим доверие законоположением;
почитал счастливым новых времен изобретением для усугубления быстрого в торговле
обращения; чего древним народам на ум не приходило. Но отчего же, буде нет честности в
дающем вексельное обязательство, отчего оно тщетная только бумажка? Если бы строгого
взыскания по векселям не существовало, ужели бы торговля исчезла? Не заимодавец ли
должен знать, кому он доверяет? О ком законоположение более пещися долженствует, о
заимодавце ли или о должнике? Кто более в глазах человечества заслуживает уважения,
заимодавец ли, теряющий свой капитал, для того что не знал, кому доверил, или должник в
оковах и в темнице. С одной стороны – легковерность, с другой – почти воровство. Тот
поверил, надеяся на строгое законоположение, а сей. А если бы взыскание по векселям не
было столь строгое? Не было бы места легковерию, не было бы, может быть, плутовства в
вексельных делах.
Я начал опять думать, прежняя система пошла к черту, и я лег спать с пустою головою.

БРОННИЦЫ

Между тем как в кибитке моей лошадей переменяли, я захотел посетить высокую гору,
близ Бронниц находящуюся, на которой, сказывают, в древние времена, до пришествия,
думаю, славян, стоял храм, славившийся тогда издаваемыми в оном прорицаниями, для
слышания коих многие северные владельцы прихаживали. На том месте, повествуют, где
ныне стоит село Бронницы, стоял известный в северной древней истории город Холмоград.
Ныне же на месте славного древнего капища построена малая церковь.
Восходя на гору, я вообразил себя преселенного в древность и пришедшего, да познаю
от державного божества грядущее и обрящу спокойствие моей нерешимости. Божественный
ужас объемлет мои члены, грудь моя начинает воздыматься, взоры мои тупеют, и свет в них
меркнет. Мне слышится глас, грому подобный, вещаяй:
– Безумный! Почто желаешь познати тайну, которую я сокрыл от смертных
непроницаемым покровом неизвестности? Почто, о дерзновенный! познати жаждешь то, что
85
едина мысль предвечная постигать может? Ведай, что неизвестность будущего соразмерна
бренности твоего сложения. Ведай, что предузнанное блаженство теряет свою сладость
долговременным ожиданием, что прелестность настоящего веселия, нашед утомленные силы,
немощна произвести в душе столь приятного дрожания, какое веселие получает от
нечаянности. Ведай, что предузнанная гибель отнимает безвременно спокойствие, отравляет
утехи, ими же наслаждался бы, если бы скончания их не предузнал. Чего ищеши, чадо

85 Предвечная – не имеющая начала; здесь: божественная.