Page 147 - Когда я буду морем. Виктория Ц.

Блондинка тянет орущую женщину: «Кать, пойдем».
Руки у нее в мелких цыпках, под глазами мешки, в пис-
клявом голосе слышны слезы.
Бабушка с трудом поднимается из-за прилавка, се-
менит к женщинам, держа в загорелых дочерна руках
пакет с двумя спелыми помидорами и большим пучком
укропа. Бабушка засовывает овощи в авоську, болтаю-
щуюся на руке блондинки, и ковыляет обратно к при-
лавку.
Лея встречается взглядом с темноволосой, глядящей
на нее в упор, и отводит глаза. Брюнетка вспыхивает,
хватает бабушкин пакет и с размаху швыряет его на зем-
лю:
— Подавитесь! Не надо нам от вас ничего!
— Сама подавись! — громко говорит Лея.
Бабушка всплескивает руками.
— Че-го-о? Что ты сказала? — темноволосая поворачи-
вается к Лее, но русоволосая виснет у нее на руке.
— Кать, пойдем!
Пожилая кореянка выбегает из-за прилавка и, рас-
топырив руки, загораживает Лею. Русоволосая хватает
брюнетку за руку и с неожиданной силой волочит ее
вдоль гомонящих прилавков.
Шум быстро стихает. Папа с коробками в руках об-
ходит размякший помидор, сочными брызгами рас-
пластавшийся на сером асфальте, идет к машине. Лея
переступает через кляксы бурой мякоти с желтыми се-
мечками, идет следом, сильно закусив губу, чтобы унять
дрожь.
За ужином мама, вздергивая брови и сочувственно
кивая, выслушивает папин рассказ, подкладывает Лее
кусочек жареной свинины на тарелку и утешительно
говорит:
— Правильно сделала, что не смолчала. Это рань-
ше кто хотел, тот поднимал на нас голос, а сейчас все

145