Page 659 - И жили люди на краю

656
по насыпи; животные внимательно следили за ним, а из
паровозной будки на них глядел чумазый парень.
Славка со сбившейся на затылок шапкой, потный, вернулся
с двумя японскими винтовками; обе с затворами, со штыками, но
почему-то с расщеплёнными прикладами.
– Там их... еще девять. Пошли.
– Зачем столько?
– Пашке дадим. И вообще замаскируем, а завтра
перетащим.
Однако Пашка распорядился иначе:
– Пускай там лежат, патронов у нас нет. Идёмте на
северный пирс.
На пирсе Пашка вывернул из карманов ушитого под его
рост морского кителя два мотка дратвы и горсть тонких,
согнутых крючками гвоздей.
– Делайте эти... закидухи.
Оказалось, рыбу ловить – занятие очень увлекательное,
азартное; вытаскивали тяжеленных полуметровых
бычков-рогатиков, ребятам они были не нужны, их с причала
уносили японки. Однажды, задержавшись до темноты, увидели,
как двое мужчин ловят чилимов. Захотелось самим – к тому же
Пашка сказал, что чилимы вкусные, как пироженое. Сделали
сачок с мелкоячеистой сеткой, с длинной ручкой. Искали фонарь
(такой бы, как у железнодорожников на последнем вагоне
состава), но никакого не нашли. Пашка взял из дому
керосиновую лампу. На пирсе в тот вечер набралось десять
мужиков, поэтому они заняли все места; ловили чилимов с
деревянных подвесов, которые почти касались воды, – с боков их
держали толстые троса. На подвес спускались по двое, один
светил фонарём – вода под лучом словно дымилась
зелёновато-мутным кругом, и в этот круг всплывали из чёрной
глубины чилимы, начинали вертеться, когда их становилось