Page 397 - Возле моря

тую Ефим Матвеевич натянул отрезанный от резиновой перчатки
палец, проколол в нём дырочку.
Вернувшись к чернышу, Ефим Матвеевич сказал:
– Не думал я заменить мамашу. Так уж вышло. Давай,
дружок, пробуй, – он разжал щенку рот и вложил в него соску.
Черныш сглотнул тёпленькую жидкость и мотнул головой.
– Неужели совсем не то? – Ефим Матвеевич сел на пол. – Но
это всё, что могу...
Щенок, ослабленный, лежал между его ног, то открывая, то
закрывая глаза – ему, кажется, неприятно, а может, даже страшно
было слышать непонятное большое существо, совершенно не-
похожее на мать.
– Будем молча, – и Ефим Матвеевич снова разжал ему рот.
Он кормил его помаленьку и долго; черныш время от вре-
мени засыпал; перед рассветом, наверное, вконец проголодав-
шись, он разом высосал полбутылки.
– Теперь отдыхай, – сказал учёный. И сам лёг. Но не засы-
палось. Смотрел на зверька, не зная, усвоит ли его желудок такое
питьё, не заболеет ли малыш?..
Сегодняшняя ночь ему тоже запомнится навсегда, если
останется живым. Вот именно: если останется... Но скорее всего
она – последняя. Значит, ему нельзя оплошать, надо постараться
пристрелить хотя бы одного... Это общественно-полезное пре-
ступление... И хорошо, что с того света не вызовут в суд, в ны-
нешний суд, похожий на касту, а каста на народ не работает.
Тяжёлая дремотная тишина сковала лес; с дикой древно-
стью проступал из прозрачной темени берег своими мрачными
мысами и каменьями, выпиравшими из воды; небо глядело на
залив космическим глазом с искорками звёзд.
Ефим Матвеевич, вспоминая в эти минуты морские про-
странства, которые открывались перед ним с борта судна, ост-
рова и островки, видел Охотское море как громаднейший трал. У
северо-востока этого трала стоит большою плавбазой Камчатка,
на юго-западе – другая, немного меньше – Сахалин; на зыбкой
грани с Великим океаном выстроилась вдоль трала колонна
сейнеров – Курильские острова.

395