Page 421 - Возле моря
P. 421

договоримся, сколько женщин и когда сможет выйти на работу, в
          первую очередь готовить чаны, так и сядем заседать.
               Колышкин с презрительным прищуром посмотрел на кру-
          той затылок директора...

               На  следующий  вечер,  после  разговора  с  японками,  Раисе
          было и смешно, и неловко, и приятно – они посчитали её самым
          важным начальником. Может, им Ульян Сысоевич сказал: мол,
          что надо, к ней обращайтесь и её слушайтесь. Из своих старшею
          над собой женщины избрали Сатако, ту самую моложавую сим-
          патичную японку, которая уже выучила восемь русских слов и у
          которой живёт Раиса. Раису и её они гурьбой проводили до двери
          дома, раскланялись, но вскоре некоторые из них, снова кланяясь,
          принесли угощения. Раиса смущалась: отказать, пожалуй, нельзя
          – обидятся, и тогда она достала банку сгущённого молока и три
          пряника, последних, сухих, из тех, что мама положила ей в до-
          рогу, и предложила японкам покушать вместе.
               Теперь она лежала на толстом матрасе; комната наполня-
          лась сумерками, и на стенах и кривые деревья, и горы с водопа-
          дами тускнели, как будто и у них там тоже наступала ночь.
               У Раисы горели губы, язык, горло, и всё нутро до кишок
          пробрало перцем, и воздух пропах им, и она сама.
               «Пробовал ли такое директор? – почему-то вдруг подумала
          Раиса  и хихикнула в одеяло.  – И я для  него, наверное,  словно
          перец в горле. Но ничего, дело пошло: оборудование проверяем,
          а с утра чаны начнём мыть «чисто-чисто, чисто-чисто», – про-
          декламировала она про себя строчку из «Мойдодыра». Но зато
          Колышкин смотрит уже как агрессор. Будьте бдительны, люди!»
               Она  повернулась  на  бок,  подложила  ладошку  под  щеку,
          затихла. А спать не хотелось. Рано, конечно, легла. А директор,
          между прочим, человек властный. С пистолетом в руке он, оче-
          видно,  выглядел  грозно.  Но  больше  всего  интересно  то,  что  у
          него колкий язык: «Да они, задачи ваши, давно стоят и ухмыля-
          ются...». Этот Колышкин, видимо, гусь вредный, и ещё придётся
          услышать,  как  он  шипит,  а  может,  и  почувствовать,  как  щип-
          лется. Но она не собирается заглядывать ему в рот – приехала


                                          419
   416   417   418   419   420   421   422   423   424   425   426