Page 502 - Возле моря
P. 502

то в разговоре с кем-нибудь, а чаще в дороге по берегу – мысли
          его перекидывались к Раисе, и сердце теснилось от надсады.
               «Старается  не  попадаться  на  глаза,  –  думал  он.  –  А  про-
          слышит про Юлю... Да, всё кувырком пошло».
               А  Раисе  казалось,  что  раньше  она  летала,  словно  птица,
          вольная и доверчивая, довольная своим полётом, но вот, коварно
          подстреленная, упала скомканно, больно, и второй месяц как бы
          придавлена к остывающей земле.
               Но в иной вечер Раиса начинала убеждать себя в том, что
          сама не права, сама виновата – не захотела выслушать его. Он
          ведь и тогда, когда вернулись из города, собирался что-то сказать
          и после приходил к цеху. А теперь не заглядывает – и у него есть
          гордость.
               Конечно,  оскорбила  его  тем,  что  сразу  отвернулась.  А  у
          него с женою, возможно, произошла самая обычная и печальная
          история: пока воевал, не дождалась. И, обожжённый изменой, он
          уехал сюда, на край света. Пожалуй, именно так и случилось.
               Но вот будто это и не Раиса, а какая-то запрятавшаяся в ней
          вредная девчонка, спрашивала: «А почему не признался? А?». «А
          когда? – тоже спрашивала её Раиса. – И как? Гуляем по берегу и,
          представь:  останавливается  и  говорит:  мол, была  у  меня  жена,
          удрал от неё, теперь вами заинтересовался. Так, что ли?». «Не
          знаю, как, – упрямствовала девчонка. – Но всё равно...».
               Иногда  она  рассуждала  совершенно  решительно:  раз  лю-
          бишь, значит, ни на что и ни на кого не обращай внимания. Он
          должен  быть твоим  – мужиков сейчас мало. Прозеваешь  его  –
          превратишься  в  старую  деву.  Или  сдуру  выскочишь  за  како-
          го-нибудь, и всю свою жизнь искалечишь. А он – редкий, осо-
          бенный, такого больше не встретишь. Да и не нужен никто иной!
               И  Раиса  то  сокрушалась,  жалея,  что  сгоряча  по-глупому
          разорвала отношения с Леонидом, то словно тонула в холодной
          отрешённости от всего, и тогда ей казалось: жизнь не удалась, и
          она существует здесь, затерянная, никому ненужная, и сворачи-
          валась, как собака к морозу – спиною к северу, и беззвучно пла-
          кала, а в другом углу дома тихо, тоскливо-тягуче раскручивалась
          из пластинки песня. Может, из той пластинки, которую она ку-


                                          500
   497   498   499   500   501   502   503   504   505   506   507