Page 89 - На хвосте креветки

Любовь Безбах. Повествование

гребал пальцами пыль.
Подошел надсмотрщик.
– Пошевели ногами, – велел он.
Му Хён отрицательно качнул головой. Надсмотрщик перехватил
палку удобнее. Точный удар в висок – и страдалец навеки закрыл глаза.
Японец, досадливо морщась, велел Ги отволочь убитого в дальний ко-
нец пирса и бросить в море.
Летом, как обычно, загорелись леса. Пожар перекинулся в город.
Эсутору горел так, что ночью было светло, как днем. Сгорело триста
домов – настоящее бедствие для жителей.
Ги равнодушно смотрел на пожар из барака – поседевший, измож-
денный, костлявый девятнадцатилетний старик.

Наступил август 1945 года. Среди тако ходили слухи, будто Япония
вот-вот потерпит поражение в большой войне. Ги не верил, что вели-
кая держава, поработитель его родины, способна склонить перед кем-то
гордую голову, но желал этого, сильно желал. В порту он видел склады,
забитые фабричной бумагой по самые крыши, и огромные отвалы угля,
который не на чем было вывезти, видел пустые причалы, на которых не
осталось ни одного военного корабля, а портофлот простаивал без ра-
боты, но полуграмотный парень не умел делать выводы. Выводы делали
другие тако, и молодому корейцу очень хотелось верить в то, что они
шепотом говорили друг другу.
Ранним утром Ги споткнулся в порту о кнехт. Как его угораздило
не заметить этот толстый железный пень – непонятно, ведь Ги нес на
спине мешок с углем, согнувшись в три погибели и едва не взрыхляя
носом землю. За то, что упал, получил палкой от надсмотрщика. За то,
что не сумел сразу подняться с мешком, – получил еще раз. И забыл
об ушибе.
Травма напомнила о себе следующим утром. Он зашиб о кнехт ногу
чуть ниже колена, а заодно и пальцы на ноге. Под коленом назрел си-
няк, пальцы опухли, под ногтями налилась чернота. Ходить было боль-
но.
Хромой тако – не редкость. Главное, работает. И Ги хромал и рабо-
тал. Кандалы на руках стали мешать еще больше. Он давно притерпел-
ся, но сейчас бы ужом из них выполз.
За неделю синяк под коленом сменил все цвета радуги, чуть-чуть
побледнел, став темно-желтым с прозеленью, и сильно не беспокоил. А
вот пальцы раздулись и стали в два раза больше. Два ногтя начали от-
ставать. Каждый шаг пронзал болью до самой маковки.

87