Page 21 - Земли родной многоголосье

минералки, яблоки и груши деревенские – гостинец
от мамы; хватит Никонору перекусить. Только бы так-
сист быстрее ехал; ночь уже, а сколько машин, куда их
несёт? И чего красный огонь светофора долго горит?
Таксист, конечно, заметил, что пассажирка ведёт
себя слишком беспокойно: ёрзает, сумку – что в ней?
– то на сиденье положит, то на колени вернёт, и чув-
ствуется, как торопится к кому-то.
Наконец они выехали на окраину города, к зданию
казино.
– Теперь туда, направо, – сказала Алина Семёновна,
– а потом – налево.
Машина свернула и направо, и налево, миновала
воинскую часть.
– Никак на дачу? Мужа проверить? – съехидничал
таксист.
– Нет, на кладбище.
– Не понял, – протяжно проговорил таксист.
– ЫНу, мужа похоронили... Вышло так. А час назад
я позвонила ему.
– И что? – глухо выдавил таксист.
– Попросил, чтоб приехала за ним. Далеко ведь...
– Ты в уме, тётка? – таксист обернулся, и ему в
сумеречности салона представилось, что глаза пас-
сажирки налиты холодно-синеватым светом, а зубы
блестят красновато; он непроизвольно сбавил ско-
рость и тише, с осторожностью произнёс: – И где он?
– Навстречу идёт.
Машина затормозила и встала. Таксист, перекре-
стившись, заорал:
– Выходи! Сейчас же выходи!

19