Page 17 - Земли родной многоголосье

носили, а уж на тебя... Сообщил бы в свои органы. А
зачем тебе неприятности?
– Ладно, дед. Теперь никто мешать не будет. По
крайней мере этой ночью. Как докопаюсь, позвоню.
Будь здоров. Привет бабушке.

***
Потапыч сколотил гроб, оббил красным материа-
лом. Тимофей и рабочий, которого выделил началь-
ник цеха, выкопали могилу. Васильевна на другой
улице договорилась с шофёром, что он подъедет на
своём грузовичке к часу дня, но в машине что-то сло-
малось, и он отремонтировал её только к шести.
Тимофей и рабочий заждались. В соседнюю моги-
лу уже закопали солидного мужика и уехали, оста-
вив им по бутылке водки. Помочь распить их подсели
два бомжа, изрядно пьяные. Когда, наконец, подрулил
грузовичок, бомжи неподалёку легли между ограда-
ми и, кажется, уснули.
Скоро опустили гроб, засыпали и пригубили по ста-
канчику, поминая Никонора. Васильевну увёз грузо-
вичок, а остальные пошли к автобусной остановке.
И тут пробудился один бомж, обросший, как спани-
ель, в рваном пиджаке и дырявых на коленях штанах.
– Комар, я всё-таки возьму у него костюм, – сказал он.
– Мне очень нравится темно-коричневый цвет. Такой у
меня был. Молодость вспомнилась. И зима скоро...
– Погоди, стемнеет.
– Никого уже нет. И смеркается. А ночью я не хочу.
Могу напугаться.
Он у ограды поднял лопату и направился к могиле;

15