Page 36 - Сахалинские робинзоны

залаял Галс. Лай его, всегда зычный, грозный, на расстоянии
был каким-то приглушенным, точно псу сдавили горло.
«Далеко заплыл, – подумал Аркашка. – Ого, а маяк точно
отодвинулся. Ничего, это я вровень с водою, вот и море шире».
Солнце покачивалось над горизонтом – лучи просвечивали
верхушки волн, били в глаза... Аркашка почувствовал, что до-
стиг той черты, до которой два раза доплывал с Ленькой. А
дальше – как бы другая вода, тревожней. На плоту он здесь
проходил без малейшего страха. Так то же на плоту...
«Не волнуйся, – сказал он себе, – надо думать про что-ни-
будь другое или стихи читать: «Горит восток зарею новой. Уж
на равнине, по холмам грохочут пушки...»
Опять закричал петух. Аркашка ждал, когда отзовется Галс.
Пес молчал. Вероятно, он в тот раз спросонья не понял, в чем
дело, и залаял. Теперь же, увидев, что и во дворе, и на улице
никого нет, вновь уснул или, положив морду на лапы, смотрит
на море, на него, Аркашку.
Аркашка оглянулся – дома словно осели в землю: виднелись
только крыши и верхняя часть окон. «Если вернусь, никто не
узнает. Все спят. А хоть и увидят? Купался».
Он с удивлением заметил, что плавает вертикально и на од-
ном месте. «Сколько готовился. Пускай никто и не увидит, а я
сам ведь знаю... Венька вон в шторм плавал! Страшнее было.
Почему нельзя волноваться? Кто сказал? Может, надо быть
злым и – плыть, плыть!» – рванулся и снова тело вытянулось
в воде. Прилег на бок и, резкими толчками разбивая волны го-
ловой, поплыл вперед. «Ого-го! Оп-па!» – вскрикивал он, под-
бадривая себя и наполняясь новой решимостью.
Глянул – остров метрах в десяти. Подплыл, вышел на голы-
ши, малость передохнул и бросился к маяку.
Рывком открыл дверь, по ржавой винтовой лестнице под-
нялся в фонарное отделение, шагнул на балкон.
Заблестел стеклами поселок, сразу весь на виду. А вон и
Галс, стоит посередине двора. Аркашка помахал, пес увидел
его, гавкнул.
– Вот так! – вслух сказал Аркашка. – Это, Галс, совсем не
подвиг. Но ты пойми, черный нос, я проверил себя. Гавкни по-
сильней, разбуди Натку-засоню.
Аркашка был счастлив. Отныне он, как Венька и Ленька,
может доплыть до острова.

34