Page 23 - Слово №10 2018 г.
P. 23

у
            “Слово” № 10 2018 г.                                                      Слово  прозаику


            подушки. Впервые в жизни ей захотелось              то чудом поступила на иняз. На первых
            снова стать маленькой, пожаловаться, по-            курсах было легко, преподавали практи-
            просить прощения. «Зайди, зайди, мама,              канты, так как многие учителя английско-
            пожалуйста! Помнишь, ты говорила, что               го ушли работать на иностранцев. Только
            ведь у нас никого, кроме друг друга нет?            две  старушки  из «старой  гвардии» (по
            Зайди,  пожалуйста!»  В  ответ  в  дверной          теорфонетике  и  теорграмматике)  еще
            щели  мерцал  свет  от  телевизора  и  до-          держались, бродили по коридорам с пе-
            носилась  ненавистная  музыка  какого-то            чальными лицами, наблюдая за распадом
            вечного,  уже  несколько  лет  идущего  и           института,  и  грядущее  переименование
            ничем не кончающегося сериала.                      его в университет вызывало у них только
                                                                саркастические усмешки.
                                                                   Мирошкин  и  Маруся  сдружились  со
                КОЛЯ                                            старшекурсниками-хиппанами,  которые
                                                                курили  анашу  и  варили «винт»,  слуша-
                Если  не  читаю  стихов  или  не  пишу          ли Джима Моррисона, Дженис Джоплин,
            их,  то  жизнь  делается  отвратительной,           Тома Уэйтса, Дилана, а порой снисходи-
            пустой. Я хорошо помню, как в детстве,              ли и до «своих» – Янки, Башлачева и БГ.
            лет с десяти до тринадцати, терзался от             Презирали попсу и бардов, изредка устра-
            скуки –  каждый  день  казался  несконча-           ивали квартирники, где играли на гитарах
            емым.  Каждый  урок  в  школе –  унылой             и флейтах, барабанили на перевернутых
            вечностью. Дорога в магазин – бескрай-              эмалированных  тазиках,  по-шамански
            ней. Но вот я начал читать стихи, и скука           камлали и «расширяли сознание». Иног-
            исчезла. Теперь каждая свободная мину-              да  к  ним  присоединялись  лохматые  ме-
            та –  как  подарок.  Ведь  можно  открыть           таллисты (бутылка водки, томатный сок,
            томик, можно пойти в библиотеку и по-               огурец  и «Айрон  Мейден»).  Мирошкин
            шарить по полкам. В конце концов, мож-              предпочитал «интеллектуалку» –  про-
            но листать словарь и выписывать редкие              грессивный  рок  и  этно-джаз.  Вечерами
            словечки. Прогулки, люди, природа – все             он  переводил  заумные  претенциозные
            теперь осмысленно. Вот только жаль, что             тексты «Кинг Кримзона» и медитировал
            некому  лапу  подать…  Кто  оценит  мои             под «Дэд кэн дэнс», а утомившись от по-
            стихи? У кого учиться? Не знаю… Пойду               исков западных интеллектуалов, слушал
            пожалуюсь Гомеру на жизнь.                          русские романсы.
                                                                   Маруся на вечеринках все ждала того
                                                                кульминационного  момента,  когда  дру-
                ХИППИ                                           зья ее допивались до народных песен и
                                                                на два голоса завывали «Ой, то не вечер,
                Баршутин уехал, Лена Середа пошла               то не вечер», «Черного ворона» и что-то
            в  открытый  недавно  театральный  кол-             про матушку, которая взяла ведро и молча
            ледж,  на  музыкальное  эстрадное  отде-            принесла воды, про траву у дома и осо-
            ление,  Мирошкин  легко  поступил  на               бенно  про  клен  ты  мой  опавший,  клен
            исторический  факультет  пединститута,              заледенелый – в эти минуты Маруся еле
            а Маруся, кое-как изучив английский по              сдерживала слезы, и ей казалось, что Рос-
            текстам иностранных песен и единствен-              сия – это не Сахалин, а что-то совсем дру-
            ному имевшемуся в их книжном самоу-                 гое, далекое и в то же время мучительно
            чителю  для  технических  вузов,  каким-            близкое.



                                                           20
   18   19   20   21   22   23   24   25   26   27   28