Page 30 - Чайка
P. 30

стол.)   Пожалуйте, господа.
                     Медведенко.      Ведь  всего  только  шесть  верст…  Прощай…  (Целует  жене  руку.)
               Прощайте, мамаша.

                     Теща нехотя протягивает ему для поцелуя руку.

                     Я бы никого не беспокоил, но ребеночек… (Кланяется всем.)          Прощайте… (Уходит;
               походка виноватая.)
                     Шамраев.     Небось дойдет. Не генерал.
                     Полина  Андреевна    (стучит  по  столу).        Пожалуйте,  господа.  Не  будем  терять
               времени, а то скоро ужинать позовут.

                     Шамраев, Маша и Дорн садятся за стол.

                     Аркадина    (Тригорину).    Когда  наступают  длинные  осенние  вечера,  здесь  играют  в
               лото. Вот взгляните: старинное лото, в которое еще играла с нами покойная мать, когда мы
               были детьми. Не хотите ли до  ужина сыграть с нами партию?  (Садится с Тригориным  за
               стол.)   Игра скучная, но если привыкнуть к ней, то ничего. (Сдает всем по три карты.)
                     Треплев    (перелистывая  журнал).     Свою  повесть  прочел,  а  моей  даже  не  разрезал.
               (Кладет  журнал  на  письменный  стол,  потом  направляется  к  левой  двери;  проходя  мимо
               матери, целует ее в голову.)
                     Аркадина.    А ты, Костя?
                     Треплев.   Прости, что-то не хочется… Я пройдусь. (Уходит.)
                     Аркадина.    Ставка — гривенник. Поставьте за меня, доктор.
                     Дорн.   Слушаю-с.
                     Маша.    Все поставили? Я начинаю… Двадцать два!
                     Аркадина.    Есть.
                     Маша.    Три!..
                     Дорн.   Так-с.
                     Маша.    Поставили три? Восемь! Восемьдесят один! Десять!
                     Шамраев.     Не спеши.
                     Аркадина.     Как  меня  в  Харькове  принимали,  батюшки  мои,  до  сих  пор  голова
               кружится!
                     Маша.    Тридцать четыре!

                     За сценой играют меланхолический вальс.

                     Аркадина.    Студенты овацию устроили… Три корзины, два венка и вот… (Снимает с
               груди брошь и бросает на стол.)
                     Шамраев.     Да, это вещь…
                     Маша.    Пятьдесят!..
                     Дорн.   Ровно пятьдесят?
                     Аркадина.    На мне был удивительный туалет… Что-что, а уж одеться я не дура.
                     Полина Андреевна.      Костя играет. Тоскует, бедный.
                     Шамраев.     В газетах бранят его очень.
                     Маша.    Семьдесят семь!
                     Аркадина.    Охота обращать внимание.
                     Тригорин.    Ему не везет. Все никак не может попасть в свой настоящий тон. Что-то
               странное, неопределенное, порой даже похожее на бред. Ни одного живого лица.
                     Маша.    Одиннадцать!
                     Аркадина    (оглянувшись на Сорина).     Петруша, тебе скучно?
   25   26   27   28   29   30   31   32   33   34