Page 159 - Обломов

замолчал, собираясь с духом.
— Представь, — начал он, — сердце у меня переполнено одним желанием, голова —
одной мыслью, но воля, язык не повинуются мне: хочу говорить, и слова нейдут с языка. А
ведь как просто, как… Помоги мне, Ольга.
— Я не знаю, что у вас на уме…
— О, ради бога, без этого вы: твой гордый взгляд убивает меня, каждое слово, как
мороз, леденит…
Она засмеялась.
— Ты сумасшедший! — сказала она, положив ему руку на голову.
— Вот так, вот я получил дар мысли и слова! Ольга, — сказал он, став перед ней на
колени, — будь моей женой!
Она молчала и отвернулась от него в противоположную сторону.
— Ольга, дай мне руку! — продолжал он.
Она не давала. Он взял сам и приложил к губам. Она не отнимала. Рука была тепла,
мягка и чуть-чуть влажна. Он старался заглянуть ей в лицо — она отворачивалась все
больше.
— Молчание? — сказал он тревожно и вопросительно, целуя ей руку.
— Знак согласия! — договорила она тихо, все еще не глядя на него.
— Что ты теперь чувствуешь? Что думаешь? — спросил он, вспоминая мечту свою о
стыдливом согласии, о слезах.
— То же, что ты, — отвечала она, продолжая глядеть куда-то в лес, только волнение
груди показывало, что она сдерживает себя.
"Есть ли у ней слезы на глазах?" — думал Обломов, но она упорно смотрела вниз.
— Ты равнодушна, ты покойна? — говорил он, стараясь притянуть ее за руку к себе.
— Не равнодушна, но покойна.
— Отчего ж?
— Оттого, что давно предвидела это и привыкла к мысли.
— Давно! — с изумлением повторил он.
— Да, с той минуты, как дала тебе ветку сирени… я мысленно назвала тебя…
Она не договорила.
— С той минуты!
Он распахнул было широко объятия и хотел заключить ее в них.
— Бездна разверзается, молнии блещут… осторожнее! — лукаво сказала она, ловко
ускользая от объятий и устраняя руки его зонтиком.
Он вспомнил грозное "никогда" и присмирел.
— Но ты никогда не говорила, даже ничем не выразила… — говорил он.
— Мы не выходим замуж, нас выдают или берут.
— С той минуты… ужели?.. — задумчиво повторил он.
— Ты думал, что я, не поняв тебя, была бы здесь с тобою одна, сидела бы по вечерам в
беседке, слушала и доверялась тебе? — гордо сказала она.
— Так это… — начал он, меняясь в лице и выпуская ее руку.
У него шевельнулась странная мысль. Она смотрела на него с спокойной гордостью и
твердо ждала, а ему хотелось бы в эту минуту не гордости и твердости, а слез, страсти,
охмеляющего счастья, хоть на одну минуту, а потом уже пусть потекла бы жизнь
невозмутимого покоя!
И вдруг ни порывистых слез от неожиданного счастья, ни стыдливого согласия! Как
это понять!
В сердце у него проснулась и завозилась змея сомнения… Любит она или только
выходит замуж?
— Но есть другой путь к счастью, — сказал он.
— Какой? — спросила она.
— Иногда любовь не ждет, не терпит, не рассчитывает… Женщина вся в огне, в