Page 100 - Рассказы
P. 100

удивленно:
                     – Чем могу быть вам полезен?
                     Она внимательно всмотрелась в мое лицо.
                     – Вот он  какой… –  пробормотала она. –  Таким  я  его  себе  почему-то  и  представляла.
               Красив… Красив даже до сих пор… Хотя прошло уже около шести лет.
                     – Я вас не знаю, сударыня! – удивленно сказал я. Она печально улыбнулась.
                     – И я вас, сударь, не знаю. А вот привелось встретиться. И придется еще вести с вами
               длинный разговор.
                     – Садитесь, пожалуйста. Я очень удивлен… Кто вы? Дама в трауре поднялась со стула,
               на который только что опустилась, и, держась за его спинку, с грустной торжественностью
               сказала:
                     – Я мать той женщины, которая любила вас шесть лет тому назад, которая нарушила
               ради вас супружеский долг и которая… ну, об этом после. Теперь вы знаете, кто я?! Я – мать
               вашей любовницы!..
                     Посетительница  замолчала,  считая,  вероятно,  сообщенные  ею  данные  достаточными
               для уяснения наших взаимоотношений. А я не считал эти данные достаточными. Я не считал
               их типичными.
                     Я  помедлил  немного,  ожидая,  что  она  назовет,  по  крайней  мере,  фамилию  или  имя
               своей дочери, но она молчала, печальная, траурная.
                     Потом повторила, вздыхая:
                     – Теперь  вы  знаете,  кто  я…  И  теперь  я  сообщу  вам  дальнейшее:  моя  дочь,  а  ваша
               любовница, недавно умерла на моих руках, с вашим именем на холодеющих устах.
                     Я  рассудил,  что  вполне  приличным  случаю  поступком  будет  всплеснуть  руками,
               вскочить с дивана и горестно схватиться за голову:
                     – Умерла?! Боже, какой ужас!
                     – Так  вы  еще  не  забыли  мою  славную  дочурку? –  растроганно  прошептала  дама,
               незаметно утирая  уголком платка слезинку. –  Подумать только, что вы расстались больше
               пяти лет тому назад… Из-за вашей измены, как призналась она мне в минуту откровенности.
                     Я молчал, но мне было безумно тяжело, скверно и горько. Я чувствовал себя самым
               беспросветным негодяем. Если бы у меня было больше мужества, я должен бы откровенно
               сказать этой доброй, наивной старушке:
                     «Милая  моя!  Для  тебя  роман  замужней  женщины  с  молодым  человеком  –  огромное
               незабываемое событие в жизни, которое, по-твоему, должно сохраниться до самой гробовой
               доски. – А я… я решительно не помню, о какой замужней даме говоришь ты… была ли это
               Ася Званцева? Или Ирина Николаевна? Или Вера Михайловна Березаева?»
                     Я  нерешительно  поерзал  на  диване,  потом  бросил  на  посетительницу  испытующий
               взгляд и потом, свесив голову, осторожно спросил:
                     – Расскажите мне что-нибудь о вашей дочери…
                     – Да что ж рассказывать?.. Как вы знаете, они с мужем не сошлись характерами. Он ее
               не  понимал,  не  понимал  души  ее  и  запросов…  А  тут  явились вы  –  молодой,  интересный,
               порывистый.  Она  всю  жизнь  помнила  те  слова,  которые  были  сказаны  вами  при  первом
               сердечном объяснении… Помните?
                     – Помню, – нерешительно кивнул я головой, – как же не помнить!.. Впрочем, повторите
               их. Так ли она вам передала.
                     – В тот вечер мужа ее не было дома. Пришли вы, какой-то особенный, «светлый», как
               она говорила. Вы заметили, что у нее заплаканные глаза, и долго добивались узнать причину
               слез.  Она  отказывалась…  Тогда  вы  обвили  рукой  ее  талию,  привлекли  ее  к  себе  и  тихо
               сказали:  «Счастье  мое!  Я  вижу,  тебя  здесь  никто  не  понимает,  никто  не  ценит  твоего
               чудесного  жемчужного  сердца,  твоей  кристальной  души.  Ты  совершенно  одинока.  Есть
               только один, человек, который оценил тебя, сердце которого всецело в твоей власти…»
                     – Да, это мой приемчик, – задумчиво улыбнулся я. – Теперь я его уже бросил…
                     – Что?! – переспросила старушка.
   95   96   97   98   99   100   101   102   103   104   105