Page 98 - Рассказы
P. 98

прилагается.
                     Главный ревизор потер руки и сладострастно засмеялся. Говорят, при каждом человеке
               состоит ангел, который его охраняет. Когда ревизор так засмеялся, ангел городового Дымбы
               заплакал.
                     – Позвать Дымбу! – распорядился ревизор. Позвали Дымбу.
                     – Здравия желаю, ваше превосходительство!
                     – Ты  не  кричи,  брат,  так, –  зловеще остановил  его  ревизор. –  Кричать  после  будешь.
               Взятки брал?
                     – Никак нет.
                     – А морской сбор?
                     – Который  морской,  то  взыскивал  по  приказанию  начальства.  Сполнял,  ваше-ство,
               службу. Их высокородие приказывали.
                     Ревизор потер руки профессиональным жестом ревизующего сенатора и залился тихим
               смешком.
                     – Превосходно… Попросите-ка сюда его высокородие. Никаноров, напишите бумагу об
               аресте городового Дымбы как соучастника.
                     Городового увели.
                     Когда  его  уводили,  явился  и  его  высокородие…  Теперь  уже  заливались  слезами  два
               ангела: городового и его высокородия.
                     – Из… зволили звать?
                     – Ох, изволил. Как фамилия? Пальцын? А скажите, господин Пальцын, что это такое за
               триста рублей морского сбора? Ась?
                     – По  распоряжению  Павла  Захарыча, –  приободрившись,  отвечал  Пальцын. –  Они
               приказали.
                     – А-а. –  И  с  головокружительной  быстротой  замелькали  трущиеся  одна  об  другую
               ревизоровы  руки. –  Прекрасно-с.  Дельце-то  начинает  разгораться.  Узелок  увеличивается,
               вспухает… Хе-хе. Никифоров! Этому – бумагу об аресте, а Павла Захарыча сюда ко мне…
               Живо!
                     Пришел и Павел Захарыч.
                     Ангел  его  плакал  так жалобно  и  потрясающе,  что мог  тронуть  даже  хладнокровного
               ревизорова ангела.
                     – Павел  Захарович?  Здравствуйте,  здравствуйте…  Не  объясните  ли  вы  нам,  Павел
               Захарович, что это такое «портовый сбор на предмет морского улучшения»?
                     – Гм… Это взыскание-с.
                     – Знаю, что взыскание. Но – какое?
                     – Это-с… во исполнение распоряжения его превосходительства.
                     – А-а-а… Вот как? Никифоров! Бумагу! Взять! Попросить его превосходительство!
                     Ангел  его  превосходительства  плакал  солидно,  с  таким  видом,  что  нельзя  было  со
               стороны разобрать: плачет он или снисходительно улыбается.
                     – Позвольте предложить вам стул… Садитесь, ваше превосходительство.
                     – Успею. Зачем это я вам понадобился?
                     – Справочка  одна.  Не  знаете  ли  вы,  как  это  понимать:  взыскание  морского  сбора  в
               здешнем городе?
                     – Как понимать? Очень просто.
                     – Да ведь моря-то тут нет!
                     – Неужели? Гм… А ведь в самом деле, кажется, нет. Действительно нет.
                     – Так как же так – «морской сбор»? Почему без расписок, документов?
                     – А?
                     – Я спрашиваю – почему «морской сбор»?!
                     – Не кричите. Я не глухой.
                     Помолчали.  Ангел  его  превосходительства  притих  и  смотрел  на  все  происходящее
               широко открытыми глазами, выжидательно и спокойно.
   93   94   95   96   97   98   99   100   101   102   103