Page 211 - Рассказы

– Так точно, устроились. Вот сижу и думаю себе: наверное, скоро расчет дадите.
– Никифор, Никифор… Есть ли участь завиднее твоей: получишь ты расчет, наденешь
шапку набекрень, возьмешь в руки свой чемоданчик, засвистишь, как птица, и порхнешь к
другому, холостому барину. Заживете оба на славу. А я…
Никифор ничего не ответил. Только нашел в полутьме мою руку и тихо пожал ее.
Может быть, это фамильярность? Э, что там говорить!.. Просто приятно, когда руку
жмет тебе понимающий человек.

* * *

Когда вы смотрите на изящную, красивую женщину, бойко стучащую каблучками по
тротуару, вы думаете: «Какая милая! Как бы хорошо свить с ней вдвоем гнездышко».
А когда я смотрю на такую женщину, я вижу не только женщину – бледный,
призрачный, тянется за ней хвост: маленькая девочка, за ней толстая женщина, за ней худая,
черная женщина, за ней старая женщина с кривой ложкой, усеянной дырочками, а там
дальше, совсем тая в воздухе, несутся еще и еще: сестра Катя, сестра Бася, тетя Аня, тетя
Варя, кузина Меря, Подстега Сидоровна и Ведьма Ивановна… Матушка, матушка, пожалей
своего бедного сына!..

* * *

Невинный, безопасный, кроткий вид имеет ручная граната, мирно лежащая перед вами.
Возьмите ее, взмахните и подбросьте – на клочки размечется вся ваша так уютно
налаженная жизнь, и не будете знать, где ваша рука, где ваша нога!
О голове я уже и не говорю.

Новогодний тост
(Монолог)

– Господа!
Предыдущий застольный оратор высказал такое пожелание: поздравляю, мол, вас с
Новым годом и желаю, чтобы в Новом году было все новое!
Так сказал предыдущий оратор.
Мысль, конечно, не новая… (Саня, налей мне, я хочу говорить.) Не новая. Скажу более:
мысль, высказанная предыдущим оратором, стара, истасканна, как стоптанный башмак, – да
простит мне предыдущий оратор это тривиальное выражение. Что? (Саня, налей мне еще – я
буду говорить. Я хочу говорить.) И, вместе с тем, скажу я: почему нам не приветствовать
старой, даже, может быть, пошлой – да простит мне предыдущий оратор – мысли, если эта
мысль верна?!! Что? Очень просто. (Саня, чего заснул? Налить бы надо, а ты спишь.) То-то и
оно.
Я и говорю: пусть же в Новом году будет все новое, все молодое, все свежее. (Саня!
Ну?) Конечно, всего не омолодишь… Вон у Сергея Христофорыча лысина во всю голову –
что с ней сделаешь? Не сеять же на ней, извините, горох или какое-нибудь пшено. Что?
Извините, я не настаиваю. Я только хочу сказать, что в природе чудес не бывает.
Но я настаиваю, что все больное, хилое должно отмереть. Верно? (Спасибо, Саня.
Осторожнее… На скатерть!) Вон у Петра Васильевича вата в ушах, у Мелетии Семеновны за
пазухой, а у предыдущего оратора вата, может быть, в голове – борись-ка с этим! (Не
толкайся, Саня! Я должен нынче высказать все.)
Господа!
Да здравствует новое! Вот, например, у меня на салфетке дыра… К чему она? Куда
она? Я прошу у хозяйки извинения, но так же нельзя! Я хочу утереть губы салфеткой, беру
ее в руки – и что же? Рука попадает в эту дыру, и я вытираю губы незащищенной рукой. К