Page 78 - Рассказы

Цель, к которой он при этом стремится, – сочинить что-нибудь такое, что было бы
наименее нужно, полезно и удобно.
«Выдумаю-ка я для них башмаки», – решил в пылу своей работы этот таинственный
человек.
За образец он почему-то берет свое мужское, все умное, необходимое и делает из этого
предмет, от которого мужчина сошел бы с ума.
«Гм, – думает этот человек, – башмак хорошо-с!»
Под башмак подсовывается громадный, чудовищный каблук, носок суживается, как
острие кинжала, сбоку пришиваются десятка два пуговиц, и – бедная, доверчивая, обманутая
женщина обута.
«Ничего, – злорадно думает этот грубый таинственный человек. – Сносишь. Не
подохнешь… Я тебе еще и зонтик сочиню. Для чего зонтики служат? От дождя, от солнца. У
мужчин они большие, плотные. Хорошо-с.
Мы же тебе вот какой сделаем. Маленький, кружевной, с ручкой, которая должна
переломиться от первого же порыва ветра».
И этот человек достигает своей цели: от дождя зонтик протекает, от солнца, благодаря
своей микроскопической величине, не спасает, и, кроме того, ручка у него ежеминутно
отваливается.
«Носи, носи! – усмехается суровый незнакомец. – Я тебе и шляпку выдумаю. И
кофточку, которая застегивается сзади. И пальто, которое совсем не застегивается, и носовой
платок, который можно было бы втянуть целиком в ноздрю при хорошем печальном вздохе.
Сносишь, за тебя, брат, некому заступиться. Мужчина с вашим братом подлецом себя
держит».
Однажды я зашел в магазин дамских принадлежностей при каком-то «Институте
красоты». Мне нужно было сделать городской женщине какой-нибудь подарок.
– Вот, – сказала мне продавщица, – модная вещь.
В бархатном футляре лежало что-то вроде узкого стилета с затейливой резьбой и
ручкой из слоновой кости.
– Что это?
– Это, monsieur, прибор для вынимания из глаза попавшей туда соринки. Двенадцать
рублей. Есть такие же из композиции, но только без серебряной ручки.
– А есть у вас клей, – спросил я с тонкой иронией, – для приклеивания на место
выпавших волос?
– На будущей неделе получим, monsieur. Не желаете ли аппарат для извлечения
шпилек, упавших за спинку дивана?
– Благодарю вас, – холодно сказал я, – я предпочитаю сделать это с помощью
мясорубки или ротационной машины.
Ушел я из магазина с чувством гнева и возмущения, вызванного во мне хитрым,
нахальным незнакомцем.

* * *

Живя у меня, городская женщина проводила время так.
Просыпалась в половине первого пополудни и ела в постели виноград, а если был
невиноградный сезон, то что-нибудь другое – плитку шоколада, лимон с сахаром, конфеты.
Читала газеты. Именно те места, где говорилось о Турции.
– Почему тебя интересуют именно турки? – спросил я однажды.
– Они такие милые. У тети жил один турок-водонос. Черный-черный, загорелый. А
глаза глубокие. Ах, уже час! Зачем же ты меня не разбудил?
Она вставала и подходила к зеркалу. Высовывала язык, дергала его, как бы желая
убедиться, что он крепко сидит на месте, и потом, надев один чулок, заглядывала в конец
неразрезанной книги, купленной мною накануне.