Page 331 - Донские рассказы

V
Часто вспоминал Федор слова хозяина: «Ты помни мою доброту». Жил он у него третью
неделю и никакой доброты пока не видел. Одно лишь твердо знал, что Захар Денисович
жох-мужик и умеет работой вытянуть из человека жилы. С утра до поздней ночи мотался
Федор по двору, а хозяин покрикивал, кривил губы и делал недовольное лицо.

В первое воскресенье думал Федор сходить в Даниловку проведать мать, но Захар
Денисович еще в субботу с вечера заявил:

– Завтра пораньше отправляйся картошку полоть. Бабы говорят, страсть как затравела. –
Помолчав, добавил: – Ты не думай, ежели праздник, так можно байбаком лежать да хлеб
жрать. Теперя время горячее, день год кормит. Это уж зимой будешь нахлебничать.
Федор смолчал. Колючий страх потерять место делал его приниженным и покорным.
Утром взял кусок хлеба, мотыгу и отправился полоть. К полудню так намахался мотыгой,
что ударило в голову и тошнота подкатила к горлу. С трудом разогнув спину, сел на
пригорок пожевать хлеба и плюнул: впереди саженей на восемьдесят шершавым
лоснящимся бархатом зеленела еще не выполотая трава.
К вечеру, с трудом передвигая ноги, налитые гудящей болью, доплелся до двора. Хозяин
встретил его у ворот. Не вставая с завалинки, спросил:
– Всю прополол?
– Осталась делянка.

– Экий ты, брат… Небось лодырничал либо спал, – досадливо буркнул он.

– Не спал я, – хмуро отозвался Федор, – всю за один день немыслимо прополоть.
– Иди, не разговаривай! Вдругорядь будешь так работать, так и жрать не получишь!
Дармоед! – крикнул вслед уходившему Федору.