Page 152 - Старик
P. 152

встречи на улице, рыданий, безумия, будто не пошли потом на квартиру,  где
                  Лев храпел за стеной, _где она осталась_ до утра и  где  не  было  ничего,
                  кроме  разговора,   многих   часов   объяснений,   чужой   любви,   тоски,
                  фантастических планов, ничего  не  могло  быть.  Ничего,  ничего,  поэтому
                  забыла. Помнит только, что не смог ее свести с  адвокатом.  Не  желает  ни
                  понимать, ни знать. Я говорю: "Но ты войди в положение. Деникин
                  наступает,
                  взят Курск, в Москве  раскрыт  заговор,  бомба  в  Леонтьевском  переулке,
                  погибли наши товарищи... Как прикажешь в час смертельной опасности
                  судить
                  человека, который обвиняется в измене?" - "А я чем хочешь клянусь,  он  не
                  изменник!" - "Но ведь даже близкий  ему  человек,  Юрганов,  говорит,  что
                  хотел его застрелить за измену". - "Ложь! Не  было  ничего  отвратительнее
                  ответов Юрганова. Я этого человека поняла... Это гниль, которая вырывается
                  бурей со дна..."
                     Где ответы Юрганова? Не забыть взгляд, каким смотрел на него Мигулин.
                     _Юрганов_. Я был исключен из шестого класса гимназии  по  подозрению
                  в
                  убийстве, затем года через  два  стал  народным  учителем,  но  вследствие
                  постоянных столкновений с попами, с которыми никак не мог  сговориться,
                  я
                  бросил службу, скитался, пролетарничал, потом был взят на войну. Во  время
                  Керенского был допущен в военную школу  и  получил  звание  прапорщика.
                  С
                  Октябрьским переворотом вступил в  Красную  Армию,  где  нахожусь  по

                  сие
                  время...
                     _Председатель_. В каких должностях служили вы?
                     _Юрганов_.  Сперва  рядовым,  потом  выборным  командиром,
                  командовал
                  бригадой и в корпусе Мигулина был начдивом... Я увидел разлад и
                  неправоту
                  Мигулина. Он был неправ в огульных нападках на политических
                  работников...
                  Неправоту   Мигулина   я   объяснял   его   болезненной    нервностью    и
                  подозрительностью... Я старался связать враждующие стороны.
                     _Председатель_.  Писали  ли  вы  письмо  комбригу  Скворцову,   называя
                  Мигулина вождем мировой революции?
                     _Юрганов_. Да, я писал.  Но  на  собрании  21  августа,  когда  Мигулин
                  призывал идти на фронт и когда массы, возбужденные его  призывом,
                  кричали
                  "Вперед на фронт!", Мигулин спросил  меня:  "А  вы  идете  защищать  своих
                  товарищей?" Что я мог ответить? Я  сказал:  иду.  Потом  он  арестовал  на
                  митинге комиссара и, когда я пошел к нему и  указал  на  неуместность  его
   147   148   149   150   151   152   153   154   155   156   157