Page 148 - Старик

причиной временного присоединения Мигулина к революции? Теперь
совершенно
ясно: личное честолюбие, карьеризм, стремление подняться вверх на спине
трудящихся масс..." Дальше впрямую об измене...
- И что же? Почему не устраивает? - спрашивает Лев.
- Да потому, что нельзя до суда писать: "Теперь совершенно ясно..."
- Не понимаю...
- Если "совершенно ясно", тогда суд ни к чему. Все суды мира
устраиваются, чтобы установить ясность.
- Все суды мира нас не интересуют, - говорит Лев. - Революционный суд
ни на что не похож. Такого суда не было в истории.
Лев - это фамилия? Зовут как-то сложно, и все привыкли: Лев, Лев. Мы
знакомы давно, недели три. То он мелькал в Козлове, то в штабе IX армии.
Шура объясняет: если б он знал, что так обстоит дело, он бы не дал
согласия участвовать в процессе. Лев холодно:
- Не думаю, Александр Пименович, чтобы зависело от вашего согласия.
С этого темного рассвета, статьи "Полковник Мигулин" и неприятного
разговора с корреспондентом Львом все пошло вкось. Шура сразу стал
возражать, как у него бывало, против всего подряд. Раздражение и злость
кипели. Кажется, он проклинал себя за то, что не уклонился вовремя, и
теперь делал все, чтобы разругаться, поломать, уехать. А он был нужен -
его авторитет, каторжанская слава прибавляли веса суду. Два других члена
суда - кубанские казаки, председателем назначен старый партиец Сыренко.
Главный обвинитель - Янсон. Он давний знакомец Шуры. Они на "ты".
Янсон

тут главный, все споры, ругань, несогласие - с ним.
- Пойми ты, черт упрямый, что сей суд имеет не юридический, а
политический смысл. Пропагандистский смысл! Мы должны сокрушить
легенду о
Мигулине. Мы должны нанести удар по контрреволюционному казачеству -
раз,
по бонапартизму - два и по партизанщине - три.
И еще говорит Шуре:
- Почему, Александр, ты всегда ломишь свою линию? Почему ты всегда - а
я хорошо помню по старым временам - так тяжело подчиняешься
дисциплине и
коллективному мнению?
Шура говорит, что приехал участвовать в судебном разбирательстве, а не
в театре. Если тут заранее отрепетированный спектакль, тогда увольте. Не
совсем правда. Спектакля хотел автор статьи "Полковник Мигулин". Но
вышло
иное. Вышло совсем иное, но Шура не знал, что выйдет. Янсон
раздраженно
уверяет: не волнуйся, будет настоящий суд, будет обвинитель, защитник,
будут члены суда, публика, журналисты, но у него, Янсона, предварительное